Хорошо, кто это мог быть еще? Методом исключения.

Разведка страны, на которую мы вышли со своим посланием? Так быстро? И так без оглядки? Нет, это исключено!

Уголовники, надумавшие ограбить квартиру? Но они не забрали даже деньги, бывшие в карманах пиджака Александра Анатольевича.

Кто еще?

Ответ единственный — тот, кому нужна была хранимая в наших «винтах» информация.

А кому она была нужна?

Всем! А все — это никто.

Логическая цепочка вернулась к началу рассуждений. К отсутствию адреса преступников.

Что остается делать в этом случае? Только то, что делает всякий хоть районный, хоть по особо важным делам следователь. Собирать дополнительные улики.

Как?

Ножками, ножками. По подъездам, по этажам, по квартирам. По соседям, дворникам, любителям вечерних пробежек и собаководам, выгуливавшим своих собак. По всем, кто что-то мог видеть, или слышать, или что-то такое подозревать.

И как можно быстрее, пока не явились настоящие следователи.

Я надел форму капитана милиции, «нарисовал» соответствующее удостоверение и соответствующее фотографии на нем лицо и пошел по квартирам.

— Вы хотя бы знаете, что на четвертом этаже ограбили квартиру?

— Да вы что?

— То самое. Вы тут дремлете, а у вас подъезд за подъездом грабят. Скоро всех вас, спящих, на банкетках из дома повыволакивают и на барахолку, где подержанными вещами торгуют, снесут.

— А что же делать?

— Помогать ловить преступников. Нам помогать. Мне, как представителю закона. Что вы видели вчера с… по…?

— Телевизор.

— Что еще?

— Больше ничего.

— Из дома за чем-нибудь выходили?

— Нет. То есть да. На минутку. Мусорное ведро выносила. И сразу обратно.

— Что видели во дворе?

— Двор.

— А в самом дворе? Ну там машины, посторонних людей?

— Нет, ни машин, ни людей.

Так, похоже, надо менять тактику. Человек, который пытается вспомнить что-то необычное, как правило, от натуги забывает все. Попробуем зайти с другого конца. От вторичных, напрямую не фиксируемых ощущений.

— Подходы к дому загромождают?

— Кто?

— Машины. Говорю, водители дурную привычку взяли свой транспорт по дворам расставлять так, что пройти невозможно. У вас, поди, так же?

— Ваша правда. Расставляют. Аккурат — посредине дороги. Что ни справа, ни слева не обойдешь. Намедни шла, плащ испачкала. А еще до того…

— И вчера, поди, еле-еле прошли?

— Да. И вчера. Вот так вот шла, а тут одна легковуха и еще одна. А места — боком не протиснешься, хоть через них шагай. Мы уж писали об этом в жэк и в газету писали…

— Где боком не протиснешься?

— Ну вон там, где поворот за дом. Как к мусорным бакам идти.

— И утром было не протиснуться? Опять, поди, испачкались?

— Утром? Нет, утром не испачкалась. Их утром не было.

— А вечером были?

— Вечером были.

— Когда вы мусор выносили?

— Точно. Когда мусор выносила. Там и так узко, а тут еще ведро…

— Во сколько это примерно?

— А вот как раз перерыв был между сериалами. Тем, который по первому каналу, и тем, который по второму. Я как раз успела…

— А говорите, ничего не видели.

— Так я думала, чего серьезного, а это всего только машины. Они здесь всегда десятками стоят. Ни пройдешь нормально, ни…

Это был не первый и не единственный свидетель по делу.