C. 276 Горький затеял сборник. – Сборник вышел в 1922 г. (Берлин – Пг. – М.) под названием «Книга о Леониде Андрееве». В книгу вошли воспоминания М. Горького, К. Чуковского, А. Блока, Георгия Чулкова, Бор. Зайцева, Н. Телешова, Евг. Замятина.

C. 279 Он тоже был на два фронта оттого, что – художник. – Эту мысль Чуковский развил в своей брошюре о Некрасове «Поэт и палач» (1922). Чуковский пишет о Некрасове, что он был «двуликий, но не двуличный» и что «цельность – это качество малоодаренных натур». «Именно в этой двойственности трагическая красота его личности», – заключает Чуковский свою статью (ЧСС. Т. 8).

C. 280 Блок дал мне проредактированный им том Гейне. – «Всемирная литература» выпустила в 1920 году пятый том «Избранных сочинений Г. Гейне» под редакцией и с предисловием Блока. В этот том вошли «Путевые картины» (части первая и вторая) и мемуары. Шестой том Гейне под редакцией Блока вышел в 1922 году.

C. 281 …доклад о музыкальности и цивилизации… – См. «Крушение гуманизма» (Блок. Т. 6, с. 93). Блок прочел этот доклад на открытии Вольной философской ассоциации, а до этого – 9 апреля 1919 года – в коллегии «Всемирной литературы», где Чуковский и слышал его впервые.

…больше всего боятся, чтобы не сказалась душа. – В этой дневниковой записи слышны отзвуки разногласий с «формалистами». Об этих разногласиях Чуковский писал М. Горькому в 1920 г.: «…нужно на основании формальных подходов к матерьялу конструировать то, что прежде называлось душою поэта… покуда критик анализирует, он ученый, но когда он переходит к синтезу, он художник, ибо из мелких и случайно подмеченных черт творит художественный образ человека» (Переписка М. Горького с К. И. Чуковским // Неизвестный Горький. М.: Наследие, 1994, с. 110–112). Позже, в 1924 году, Чуковский вновь вернулся к этим мыслям: «Знаю, что теперь непристойно это старомодное, провинциальное слово, что, по нынешним литературным канонам, критик должен говорить о течениях, направлениях, школах либо о композиции, фонетике, стилистике, эйдолологии, – о чем угодно, но не о душе, но что же делать, если и в композиции, и в фонетике, и в стилистике Блока – душа!.. Знаю, что неуместно говорить о душе, пока существуют такие благополучные рубрики, как символизм, классицизм, романтизм, байронизм, неоромантизм и проч., так как для классификации поэтов по вышеуказанным рубрикам понятие о душе и о творческой личности не только излишне, но даже мешает, нарушая стройность этих критико-бюрократических схем… Эта душа ускользнет от всех скопцов-классификаторов и откроется только – душе…» (ЧСС. Т. 8: Александр Блок как человек и поэт, с. 132).

С. 282 Ах, какой он пошляк!.. – Цитата из «Потока-богатыря» А. К. Толстого.

C. 283 …записку… при сем прилагаю. – В дневник вложены три относящиеся к этому времени записки М. Горького – о Саути, о Персее и о Диккенсе. На обороте каждой из них – дневниковые записи К. Чуковского. Поскольку на обороте горьковской записки о Диккенсе – запись Чуковского от 20 ноября 1919 г., по-видимому, речь идет именно об этой записке. Вот ее текст:

«К. И.! Я не смогу придти сегодня – ненормальная температура и кровь. В переводе Диккенса не усмотрел заметных разночтений между Введенским – Чуковским; – Ваша работа очень тщательна. Вот все, что могу сказать по этому поводу.

Несколько неловкостей выписаны мною на отдельном листке, вложенном в книгу.

Записка в Совнарком – должна быть подписана поименно всеми, кто пожелает подписать ее. Жму руку. А.