В зал проскользнул невысокий черноволосый юноша и сел рядом со мной за стол преподавателей. Я посмотрел на него и улыбнулся. Очень красивый парень, мой сын Филипп, моя гордость. В очередной раз я задумался о том, что может это неправильно — допускать его к преподаванию, ведь он сам недавно закончил обучение, а его молодость и эффектная внешность может доставить много нежелательных проблем. Я тряхнул головой и отбросил эти мысли. После помолвки с Александрой Мальсибер у Фила просто не будет никаких шансов на глупости. Ни при таком будущем тесте и жене. Я хмыкнул.

Тут же вспомнилось, как родилась Алекс. Рей тогда ворвался ко мне в кабинет в Отдел и принялся нарезать круги, что-то крича, и размахивая руками. Мы с Люциусом недоуменно переглянулись и попросили его говорить помедленнее. На что получили просто потрясающий ответ от новоявленного папаши, в котором говорилось, что мы козлы и толстокожие животные, которые просто не понимают, что у него у Мальсибера только что родилась дочь! Что она такая маленькая и такая красивая, и что у нее две ручки и две ножки, и она так похожа на мать, и что он Мальсибер сразу же смог подержать её. Понимаете, уроды, она только что родилась, а он смог её подержать, а она такая маленькая и красивая… и все пошло по новой.

Вопрос в том, что он её избалует не стоял. Вопрос стоял в том, каким образом сумасшедшего отца хоть ненадолго изолировать от ребенка. Так что воспитание дочери полностью легло на плечи Гермионы.

Однажды я спросил Рея, почему он так трясется над Алекс и явно любит её гораздо больше, чем свою обожаемую жену, хотя, казалось бы, куда уж больше-то? Рейнард ненадолго задумался, потом ответил.

— Понимаешь, Сев, Гермиона, она моё сердце, а Алекс. Она моя плоть и кровь, она моя жизнь, смысл этой самой гребанной жизни.

Однажды я вернулся домой и услышал шум самой настоящей битвы. Я даже позволил себе немного попаниковать, но увидев, что все мои домочадцы спокойно занимаются своими делами, просто поинтересовался у Фрай, какого хрена здесь происходит?

— Рей застукал Фила в спальне у Алекс. Они там, похоже, стихи читали, — она усмехнулась. — Хорошо, что Алекс влюбилась в конце концов в нашего сына. Этот ненормальный Мальсибер просто убьет любого, кто прикоснется к Алекс, а у Фила есть реальный шанс выжить.

Я только покачал головой и попросил Грипкуфа составить вменяемый брачный контракт.

Через пару лет дети поженятся, и дому придется создавать еще несколько дополнительных комнат. Дом в моем поместье умудрялся добавлять комнаты сам, когда в них возникала необходимость, а необходимость в них возникала просто невероятно часто, особенно после той заварухи.

Малфой в качестве компенсации за мои якобы долги настоял на том, чтобы пожить у нас с Фрай, так как в Мэноре очень плохая аура. Стоит ли говорить о том, что аура у малфоевского поместья до сих пор плохая, и что ни Люциус, ни Нарцисса съезжать никуда не собираются. Также как и Мальсиберы. Когда я довольно робко намекнул, что не хотел бы Рей приобрести свое собственное семейное гнёздышко, то был просто погребен под лавиной упреков, суть которых сводилось к следующему: «Ты что нас выгоняешь? Прямо на улицу?». Мне пришлось оправдываться тогда перед всеми, особенно почему-то перед Фрай, которая во время беременности стала очень капризной и чувствительной.

Хорошо еще, что мальчишек удалось, в конце концов, выгнать, а то с рождения Филиппа, когда мама с тезкой моего сына вернулись из Франции (чтобы помогать воспитывать внука), дом стал напоминать цыганский табор.