Еще раз вслушавшись в обступившую их тишину, Филипп первым пошел по тропинке. За ним двинулся и его напарник.

Шли они медленно, очень осторожно. И это себя оправдало: Филипп неожиданно остановился, затем молча указал под ноги. Приглядевшись, Мишель разглядел скрытую травой тонкую проволочку, тянувшуюся поперек тропинки.

Нагнувшись, Филипп аккуратно раздвинул траву. Потом, едва касаясь пальцами проволоки, сделал пару шагов вправо.

— Вот она... — прошептал он и выразительно взглянул на товарища.

К вбитому в землю колышку была привязана граната.

— Вот черт... — пробормотал Мишель. — Возвращаемся. Не думаю, что наш профессор будет ставить такие штуки.

— Может, пройдем еще немного? Просто посмотрим? — Филипп выпрямился и крепче сжал винтовку, его глаза горели.

— Не знаю... Зачем это нам?

— Ты же сам знаешь, что информация — деньги. Ее всегда можно кому-то продать. Мы просто глянем и сразу же уйдем.

— Ну, хорошо, — согласился Мишель. — Пошли...

Дальше они двигались столь же осторожно. Тропинка повернула влево, потом опять ушла вправо. Несколько минут пути, и Филипп снова поднял руку, призывая остановиться.

— Смотри! — указал он, указав на какие-то кусты. — Видишь?

— Что? — не понял Мишель.

— Это кока. Ну, кокаин из которой делают. Похоже, здесь целая плантация.

— Вот черт... Ты уверен?

— Еще бы. Можешь пожевать пару листиков, это бодрит... — Он потянулся к дереву и вдруг замер.

Прямо в грудь ему смотрел ствол автомата Калашникова. Автомат сжимал в руках паренек лет пятнадцати — смуглый, в серой выцветшей одежде. Вот он шевельнул стволом, призывая поднять руки, Филипп тяжело сглотнул. Его винтовка висела поперек груди — если попытаться схватить

 ее, паренек тут же выстрелит. Кобура с пистолетом сзади на поясе — тоже не дотянуться.

— Тихо, парень, тихо... — сказал он. — Успокойся.

— Мы сейчас уйдем, и все останутся целы. Хорошо? — по-португальски сказал Мишель. — Ты меня понимаешь?

Паренек не ответил и снова шевельнул стволом, на этот раз гораздо энергичнее.

— Парень, не делай глупостей, — произнес Филипп. — Мы уходим, понял? — Он начал потихоньку отступать назад. — Мишель, уходим...

— Он сейчас выстрелит... — прошептал тот. — Он выстрелит!

— Не выстрелит. Он же еще ребенок...

— Стой! — выкрикнул паренек по-испански и вскинул автомат. Долю секунды спустя раздались выстрелы.

Филипп был опытным бойцом. Осознав, что мальчишка будет стрелять, он резко качнулся влево, с одновременным уходом на колено. Очередь прошла рядом, при этом ствол автомата задрался вверх. Это был шанс: едва только ствол его винтовки совпал с целью, Филипп выжал курок.

На фоне гулких выстрелов «Калашникова» выстрел «М-16» показался сухим и коротким. К ужасу Филиппа, этот выстрел стал и единственным: пуля попала противнику в плечо, после чего винтовка щелкнула и затихла.

— Черт! — взревел Филипп, отчаянно пытаясь передернуть затвор, затем потянулся к пистолету. — Стреляй же, Мишель!

Бледный Мишель рвал из кобуры пистолет и все никак не мог его вытащить. Паренек, на плече которого быстро расползалось кровавое пятно, стиснул зубы и снова нажал курок. Прогрохотавшая очередь отбросила Филиппа назад, разворотив ему грудь. И тут же раздались пистолетные выстрелы, мальчишка выпустил автомат из рук и рухнул на землю.

Мишель стоял, сжимая в руках дымящийся пистолет, по лицу его расползалась мертвенная бледность. Он смотрел на убитого им паренька, потом перевел взгляд на неподвижно лежавшего Филиппа.