Нильс прижимается к руке, опустив голову на плечо. Не отрывается от экрана, кусает ноготь. И что она в этих сериалах нашла? Сижу только из-за того, что она рядом. Так бы переключил на что-то более полезное. Бокс, например!

    Хм… Мария вспомнила, что беременна вот уже триста серий и пора рожать. Счастливый (с чего бы это?) Педро бежит в больницу по пустыне с нею на руках. Три раза падает. Каждый раз две серии встает. Я где-то засыпаю, так что могу передать сюжет неточно. Но просто… каждый день это смотреть! А ведь приходится. Такое зеркальце всего одно. Да и жена с дочкой рядом. (Чай сидит на полу, душит кота, не отрываясь от экрана.) Ждем, когда Педро встанет еще разок. У него прогресс - он лежит на ступенях больницы. Больница неожиданно безлюдна, ни одна зараза в белом халате даже и не думает высунуть нос на улицу.

    Но он встал! Ворвался в больницу… упал. Несчастную Марию отобрали, увезли. Потом сказали, что у нее просто запор, и вернули все еще лежащему в холле Педро.

    …

    Нет слов.

    Педро бурно рад!!!

    Лично я бы - убил.

    Педро встает. Костюм на нем не помят, прическа идеальна, глаза сверкают, из носа торчит козявка.

    Понимаю, что режиссер стебался как мог, и козявка постоянно зависает в центре экрана. Кошусь на девочек. Плачут. Они что, все это всерьез воспринимают?

    Педро уже признался Марии в тайной любви, о которой только что вспомнил (в детском саду она его ежедневно избивала, что тронуло мальчика дальше некуда). Мария тоже вспомнила - сияет.

    В свою очередь вспоминаю, что эта серия должна быть последней (только из-за этого здесь сижу, а не воюю в лаборатории с реагентами), а потому просто обязана быть перенасыщена событиями (всем тем, что не уместилось в резко по-скромневший бюджет).

    Крик с экрана - я аж вздрогнул. Что-то я отвлекся… хм, Мария снова беременна? Нехило им бюджет урезали.

    Рожает на запертой крыше. С Педро. Под дождем, молниями и вертолетами. Вертолеты - сносит. Педро по рации объясняют, что делать в такой ситуации. Мужика уже раз пять пронзило разрядом, так что - встрепан, дымится, но упорно не вылезает из-под ее юбки. Ну да, ну да… наша служба охрененна и сложна.

    Мария родила! Мальчика… кажется. Жена сжимает мою руку: Педро пытается сдохнуть: в него попало уже шесть молний, и сбил вертолет.

    Мария с ребенком рыдает над мужиком, просит назвать сына хоть как-нибудь. Педро просит назвать дите "Сисей", в смысле "Сиси". Мне плохо, из последних сил сохраняю суровую рожу, вспоминая "Санта-Барбару", хотя уже всего трясет. Жена успокаивающе гладит по руке, Чай - по ноге. Кот, подумав, тоже прикладывается к ноге, вонзив в нее три когтя из пяти и тихо рыкнув.

    Ржать больше не хочется, тихо шиплю. Стараясь не отвлекать Нильс от просмотра. Она мне не простит. Та-акая сцена…

    А кота я урою. Попозже.

    Все! Умер! А, нет, встал. Идет на закат, падает с крыши. Мария и ребенок плачут. Ну… этаж сотый. Так что…

    Не! Выжил!!! И даже вылез из чудом подвернувшегося канализационного люка, кого-то там изувечив. Помахал жене и ребенку.

    Мария спустилась вниз, бросилась на шею Педро, малыш сказал "папа" и улыбнулся во все тридцать четыре зуба.

    О, кошмар какой, это ж надо - такого мутанта родить. Интересно, а грудь она ему даст или поймет, что отгрызут?

    Так, финальная сцена!

    Особняк. Куча слуг. Мария, которую почти не видно из-за килограммов украшений (и все так сверкает, что лично я вижу большое расплывчатое пятно с глазами).