– Ничего!

– Ну, не ругайся на девушку, – пожурил меня коричневый и расхохотался. – Она же меня не видит! Кстати, вот еще что... С чего ты взял, что «нельзя читать чужие письма»? А если в них что-то важное именно для тебя?.. Бог не играет в кости, дружок! Если что-то написано, это нужно прочесть. Какая разница, кому автор адресовал свое письмо? Если это важно для тебя, ты и должен читать. Скажешь, я не прав? Но это же логично! А твои установки – глупые предрассудки! Детский сад!

Мне было, что ему ответить. Но я себя сдерживал. Даша не должна слышать, как я разговариваю с кем-то о ее письме.

Мы зашли в метро. Первый час ночи. Поезда ходят с большими интервалами. На платформе никого. В вестибюле станции гулкая тишина.

– Послушай, я же с тобой совершенно серьезно разговариваю, – коричневый продолжал на меня давить. – У тебя хороший план. Правда! Тебе просто нужно это письмо. Забери его, и делу конец. Своими предрассудками ты все испортишь!

– Отстань! – я уже готов был его убить.

– Сам отстань! – возмутилась Даша. – Ты совсем спятил?!

– Не кричи на меня! – она на нервах, я понимаю, но и меня нужно понять.

– Знаешь, что... – Даша стала на меня наезжать – грубо, резко, отвратительно, как она умеет. Словесный понос.

– Видишь, – коричневый говорил одновременно с ней, – она же просто стерва! Ты уже расплатился с ней за это письмо. Она должна тебе его отдать. Это справедливо! Она хотела секса. Ты занимался с ней сексом. Теперь пусть она отдаст тебе письмо! Скажи ей! Пусть отдаст! Оно ей не принадлежит! Это твое письмо!

Из-за того, что они говорили одновременно, я совершенно потерял самообладание.

Прекрати! Прекрати немедленно! Я тебя убью! – я бросился на коричневого.

Мы сцепились. Я колотил его изо всех сил, сбил с ног, катал по полу. А он только смеялся и продолжал говорить. У него даже дыхание не сбилось!

– Сам прекрати! – говорит и хохочет. – Что ты строишь из себя какую-то цацу! Недотрога! Будь мужчиной, в конце-то концов! Это надо же, вы посмотрите! Он собрался управлять Миром! Да ты же слабак! Слюнтяй! Молокосос! Управлять Миром! Да куда тебе?! Ты – ничтожество! Полное ничтожество! Ты даже не можешь забрать свое письмо! Это же твое письмо! Оно было у тебя, а ты его отдал!

Я душил его, сжимал изо всех сил его пластилиновую шею. Но все без толку. Она прогибалась под моими руками, а коричневому, кажется, было на это наплевать.

– Я тебя убью! Убью! Замолчи! Немедленно замолчи! – кричал я, не оставляя попыток вынудить его замолчать.

– Смотри, уезжает! – он показал на поезд.

Двери электрички закрылись, и она тронулась с места. Последнее, что я видел, это перепуганное лицо Даши. Она смотрела на меня испуганными глазами, прижавшись руками к дверному стеклу.

– Даша! – заорал я, отпустил коричневого и побежал за поездом.

– Куда же ты, дружище?! Куда?! – коричневый развел руками, и все это вместе – и вопрос, и эта поза означали: «Ну какой же ты придурок!»

Поезд, конечно, не остановился. Мне пришлось ждать следующий.

Коричневый не унимался. Он пересказывал мне мои мысли. Делал по их поводу едкие замечания. Придирался к некоторым параметрам моей формулы. Плел что-то о звездах и своих знакомых. О том, что я Избранник. Что ему бы очень хотелось знать, какой придурок меня «избрал». И так далее, и тому подобное.

Я старался его не слушать. Точнее – не обращать внимания на то, что он говорит.

Мой взгляд остановился на рекламном щите.