— Так это разве мужчины, я разве таким бы мужчиной была… Ну, как у вас Коля, Саша, Сережа, как они тебе показались?

— Я еще не успел с ними переговорить, но, Дуничка, я как-то не к тому стремлюсь, мне кажется, они учатся так же вот, как Павел работает: само выходит, а я не так, я хочу как-то скорей найти, ну, как это тебе сказать…

— Знаешь, Миша, — сказала Дуничка, — ты весь в маму вышел, они в отца, а ты в маму.

Проезжая жеребца, Саша увлекся и докатился до города. Поставив жеребца в слободе, он пошел в город купить папирос и встретился с Маней Лопатиной. Он с четвертого класса гимназии танцевал с ней и ухаживал, но в восьмом она почему-то на одном вечере предпочла ему другого, Саша обиделся и сначала со злости, а потом и с удовольствием стал ухаживать за Наташей Боговут. А когда поступил в университет, Наташа Боговут вышла замуж. Теперь Саша встретился с Маней на улице, посмотрел на нее, и она, и вдруг сразу влюбились друг в друга. Маня позвала его в Дубки к себе, и события пошли с быстротой.

10 Ноября. Пороша такая, что тяжело ходить. Морозец — только что не тает снег. Проглядывало и солнце. День какой! и так тихо. Черная вода от солнца засверкала. Закрайки покрылись белым, а на самом краю темная полоска льда, темная, потому что снег у края обмыт волнами, и от этого все озеро в двойном трауре: белом и у воды с черной каемкой.

Мы пошли было на беляков, но в Дядькине сказали, что сегодня ночью у них волки разорвали собаку, и осталась от нее одна голова. Пустили в поле. Побоялись идти в лес по русакам.

Он учился в духовной семинарии, Алпатов спросил, верит ли он в Бога. Осип сказал, что теперь редко найдешь верующего семинариста и он в Бога не верит, но философию признаёт.

Заключительный разговор с матерью:

— Почему ты хочешь инженером сделаться?

Михаил хотел угодить матери:

— Ты знаешь, инженеру легче всего устроиться.

— Я не верю, что ты думаешь об устройстве: тебя это не может интересовать и едва ли когда-нибудь будет.

— Это ближе к жизни — поживем.

— Нет, ты раздумаешь: для этого совсем не нужно учиться.

Мать задумалась и вдруг сказала:

— В жизни же и нет ничего: в жизни только хлопоты.

Что это? Ушам своим не верил Михаил: это мать говорит!

— Да как же нет! — воскликнул он. — Павел у нас по три года живет для жеребенка, а потом пропивает его с женой и опять живет в надежде сделаться хозяином; он им не сделается: медленный и тупой человек, а я сделаюсь хозяином жизни, я буду инженер и буду жизнью управлять.

Мать вдруг чему-то обрадовалась, улыбнулась:

— Ну вот это хорошо, так и надо: а сама жизнь… ну, да это ты когда-нибудь сам поймешь.

В это время из глаз матери смотрело на него какое-то самое тайное существо, которое знало, что пусто и нет ничего, но вот он, юноша, жаждет это наполнить, — и я была так, а теперь он — и пусть! он это еще лучше сделает. Наполнит пустоту собой — так ли? Ну, выходи же, выходи, мой родной гладиатор! вон выпускают на тебя тигра.

После этого была минута, когда мать и сын говорили без слов. Мать знала, что арена пуста и по ней идет тигр: «Ну, выходи же, выходи, мой родной гладиатор!»

11 Ноября. В этой прекрасной квартире, высокой, светлой, сухой и теплой, какое наслаждение проводить зиму: зима лучше лета! Да, не бывает дня, чтобы я не сказал себе: как хорошо! А уединение! снег, и ни одного человека, если же и попадет, то какой он бывает хороший! И как жутко иногда бывает подумать о какой-то литературной общественности в Москве, где сами себя коронуют Демьян Бедный, Влад.