— В самом деле? Тогда, вероятно, меня выдал топот сапог или запах благовоний, задержавшихся на моей форме. Полагаю, все это для тебя более чем внятно.

Повсюду кругом слышались такие же шаги и голоса с очень правильным выговором. Им как-то неловко и тревожно отвечали мои собратья по торговле в Ряду. Неужто сюда пожаловал целый отряд жрецов и вопросы принялся задавать?.. Обыкновенно мы общались лишь с Блюстителями Порядка — послушниками, проходившими жреческое обучение. Это были в основном молодые ребята, иной раз уж очень усердствовавшие в вере, но в целом вполне вменяемые, во всяком случае пока их не доставали. По большей части они не любили уличного служения и отбывали его спустя рукава, предоставляя жителям города самим решать свои проблемы — чему большинство из нас только радовались…

Однако что-то подсказывало мне, что стоявший передо мной человек не был обычным Блюстителем.

Он ни о чем меня не спрашивал, поэтому я молчала, а он, кажется, счел мое молчание за ответ. Я почувствовала, как опасно наклонился лоток: жрец присел на него. Между прочим, лотки — далеко не самые прочные вещи на свете, скорее, они должны быть легкими, чтобы при необходимости уносить их домой. В животе у меня стало нехорошо.

— Не по себе? — сказал он.

— Ну, не то чтобы… — соврала я.

Мне доводилось слыхать, как Блюстители пользовались подобным приемом, если желали вывести свою жертву из равновесия. Кажется, со мной это сработало. Я сказала:

— Хотелось бы узнать ваше имя…

— Римарн, — ответил он, назвав имя, обычное в низших слоях амнийцев. — Превит Римарн Ди. А вы?

Превит! Это были жрецы полного посвящения и высокопоставленные к тому же. Они нечасто покидали пределы Белого зала, занимаясь в основном политикой и хозяйственными делами.

Значит, в ордене сочли гибель богорожденной событием немалой важности.

— Орри Шот, — представилась я.

Голос подвел меня, я поперхнулась собственной фамилией и была вынуждена ее повторить. Мне показалось, жрец улыбнулся.

— Мы, — сказал он, — расследуем обстоятельства смерти божественной госпожи Роул и пришли сюда в надежде, что вы и ваши друзья нам поможете. Особенно в свете того, что мы по доброте своей долго закрывали глаза на ваше присутствие здесь, на Гульбище.

Он взял с лотка что-то еще, и на сей раз я не смогла определить, что именно.

— С радостью. Всем, чем могу, — ответила я, старательно пропуская мимо ушей едва замаскированную угрозу.

Орден Итемпаса, помимо прочего, ведал всеми городскими разрешениями и привилегиями, касавшимися торговли, и нещадно штрафовал нарушителей. У Йель было разрешение торговать на Гульбище; мы, скромные мастеровые, подобного позволить себе не могли.

— Грустно это все, — докончила я. — Кто бы мог предположить, что нечто может убить бога!

— Богорожденных — очень даже может, — сказал жрец.

Его голос звучал заметно холоднее прежнего. Я запоздало выругала себя, вспомнив, как мгновенно ощетиниваются истые итемпаны при упоминании о богах, отличных от их собственного. Ох, я, похоже, слишком долго прожила вдали от Нимаро!

— Их способны убить их родители — Трое, — продолжал Римарн. — А также родные братья и сестры, если могущества хватит.

— Ну, я, во всяком случае, не видела никаких богорожденных с окровавленными руками, если вы это имеете в виду. Я, собственно, вообще мало что вижу…

И я выдавила улыбку. Получилось не очень.

— Да, но ведь это ты обнаружила тело.

— Верно, и в тот момент там точно никого поблизости не было, это я могу сказать наверняка.