– Ага, – кивнул взмыленный Гоша. – Тут вот весь список: молоко, сигареты, пиво…

– Да-да, что‑то припоминаю, – снова потёр нос Родионов. – И призрак Алевтины не даёт тебе снести магазин?

– Ага.

– Что ж, я готов вернуть долг.

– Правда? – просиял Гоша.

– Ага, куда класть?

– Вот сюда, – Горбатов раскрыл тетрадь.

Родионов издал неприличный звук носом и плюнул в тетрадь.

– Вот, пожалуйста, – должник вытер рот рукавом, – сдачи не надо. Тоже мне, нашел лоха. Я, вообще‑то, коуч по развитию продаж в интернете.

Тетрадь захлопнулась, скомкалась, затем снова раскрылась и плюнула в ответ в физиономию Родионову.

– Какого… – выругался Антон, вытирая лицо. – Совсем охренели?

– Родионов, обезьяна ты недоэволюционировавшая, – заговорила тетрадь. – Я сказала тогда, чтобы до конца месяца деньги занёс?

– Ска-ска-зала, – выпрямился испуганный Антон и снова потёр нос.

– Предупреждала, что если не занесёшь, то я твоим родителям расскажу, как ты их дачу по пьяни спалил, а отцовскую машину в реке утопил?

– Д-д-да, Алевтина Андреевна, – бедный Родионов был на грани обморока.

– У меня связь тут покруче «пять-джи», могу папке твоему целую презентацию отправить прямиком в обеденный сон, а потом ещё напоминания в режиме видений и прозрений ретаргетингом слать буду. Такой агрессивный контент кого хочешь заставит из завещания ребенка вычеркнуть.

– Не-не-не надо! – испугался Родионов и исчез во внутренностях собственной квартиры.

Через минуту он вложил в тетрадь пятьсот рублей со словами: «Остаток – на нужды передовых технологий». И захлопнул дверь.

– Откуда вы такие выражения знаете? – спросил Гоша у тетради.

– Пф-ф, да знаешь, сколько в потустороннем мире инфоцыган, которые людей в интернете кинули? Они ко всем неупокоенным прилетают со своими повышениями конверсии продаж. И ведь не прогнать – ду́хи же. Нахватаешься волей-неволей.

* * *

Следующей на очереди была Вера Петровна – женщина в возрасте, которая тяжело передвигала ноги и говорила с придыханием.

– Долг отдам, а с сумкой она обломится, – методично отсчитывала деньги из кошелька старушка.

– Петровна, ты совсем офонарела? Сумку верни! – гавкнула тетрадь.

– А ты мне Ванечку верни, курва бумажная! – кинула остаток мелочи Петровна.

Гоша кое‑как на лету поймал деньги тетрадью, и они тут же в ней исчезли.

– Ванечка твой мне даром не нужен был!

– А что же он к тебе тогда по пять раз на дню за спичками бегал? – завелась Петровна.

– Да потому что дымил как паровоз! А ещё приходил жаловаться на тебя – что ты ему кашу на воде делаешь!

– Ой ты, нежный какой! Я о нём всю жизнь заботилась, за питанием его следила, а он, видите ли, ходил в чужой подол плакаться! Гад двуличный! Не отдам сумку! Я в ней рассаду ношу!

– Вера Петровна, давайте я вам другую принесу? С мягкими ручками, фирменную! – лебезил Гоша.

– Не надо! Мне эта нравится. А макулатуре своей передай, что я ей все поля перечёркаю, если ещё раз сунется ко мне!

– Петровна, я тебе в кошмарах являться буду! – угрожала тетрадь.

– Ага, вас там уже половина улицы и вся районная поликлиника собралась, милости прошу! Всё, некогда мне, на дачу надо, огород копать.