— Просто невозможно предсказать, кто станет следующей жертвой, — продолжил Чамберс.

За дверью послышался громкий голос. Ньюсон тут же узнал его. Уверенный, спокойный, но с тончайшей, практически незаметной развязной ноткой. Дик Кросби пришел на работу. Он вошел в офис и узнал Ньюсона до того, как Чамберс успел его представить.

— Вы что, преследуете меня, инспектор? Может быть, мне стоит начать беспокоиться?

— Вовсе нет, мистер Кросби. Вообще-то, я пришел не к вам.

— Жаль, что с вами нет вашей красавицы коллеги, не то я бы сказал, что очень рад вас видеть.

На секунду Ньюсон растерялся. Откуда этот человек может знать о Наташе? И вдруг он вспомнил, что последний раз, подойдя к Кросби за сценой на концерте, он сообщил, что находится на службе, и представил ему Кристину. Естественно, Кросби предположил, что Кристина тоже состоит на службе в полиции. Бедная Кристина. Как бы она обрадовалась, узнав, что Дик Кросби ее запомнил и первым делом упомянул о ней в разговоре.

— Я никогда не забываю лица, — добавил Кросби, — но в ее случае я помню не только лицо. Такие девушки как раз по моему вкусу.

Ньюсон хотел сказать, что Кристина погибла, закрыть эту ухмылку тяжелой завесой скорби. Но он не сделал этого. К чему?

Генри Чамберс заговорил из угла комнаты. Он встал из-за стола Кросби в тот момент, когда великий человек вошел в комнату.

— Инспектор Ньюсон расследует дело о насилии, — сказал он почти извиняющимся тоном.

— Да, — прибавил Ньюсон. — Мне интересно узнать о психологии этого предмета.

— Да, интересно, очень интересно, — задумчиво сказал Кросби, по-хозяйски направляясь к столу и элегантно усаживаясь в свое кресло. — Единственное, в чем я уверен насчет психологии насилия, это в том, что ничего о ней не знаю. Нет двух похожих тиранов, равно как двух похожих жертв.

— Именно это я и сказал, — робко вставил Чамберс. — Каждый случай уникален.

— А в вашей школе были случаи насилия? — спросил Ньюсон. — Мне запомнилась ваша речь на том благотворительном шоу в Гайд-парке. Очень прочувствованная речь.

— Полагаю, с этим сталкивался каждый, и я не исключение. Я тогда не был миллиардером, просто учеником дорогой частной школы. Мы, карьеристы, всегда были мишенями. Но, насколько вы понимаете, я с этим справился.

— Конечно, вы справились просто превосходно.

— Не ожидал увидеть вас здесь сегодня, Дик, — вмешался в разговор Чамберс.

— Я пришел из-за этого ужасного случая с Тиффани Меллорс, — сказал Кросби. — Средства массовой информации хотят комментариев, и я подумал, что должен приехать сюда и придать «Кидкол» уверенности. Нужно извлечь максимум пользы из этой трагедии. Я просмотрел файлы, но она никогда не связывалась с нами. Если бы она это сделала, то, возможно, была бы жива.

Ньюсон извинился и покинул Кросби и Генри Чамберса, намереваясь вернуться в Скотленд-Ярд. Выйдя из комнаты, он увидел, что его поджидает Хелен Смарт.

— Не хочешь выпить кофе? — спросила она.

Ньюсон не хотел никаких разговоров, но ничего не мог поделать. Это был вопрос хорошего воспитания. Он неохотно пошел с Хелен в ближайший «Старбакс», ожидая дальнейших неприятных инкриминаций или, возможно, требований заполнить ее отверстия булочками с белым шоколадом и кончить в ее диетическое латте. Но, к счастью, она была спокойна и, можно сказать, сговорчива.

— Я хотела извиниться, — сказала она, набрасываясь на огромную чашку кофе мокко с белой пеной соевого молока. — Я просто ужасно вела себя.

Она по-прежнему выглядела усталой и нездоровой, но ее волосы были чистые, а одежда опрятной, что очень контрастировало с неряшливостью, которую Ньюсон видел всего два дня назад во время допроса у нее на квартире.