А вот это уже от её друга доктора Баттисте...

– В нём говорилось, что в организме не было наркотиков. А также был зафиксирован остатки пороха  на его руках, в соответствии с этим, получается, что он сражался со своим нападавшим, пытаясь отбиться, – печаль окрасила её голос. – В официальном отчете копы отметили, что мать Себастьяна просто отправила его в продуктовый магазин. Что у него с собой было сто долларов и что он должен был купить несколько продуктов по её списку, – её голос стал мягче. – Мы поняли, что его ограбили из за этих денег, а тело лишь бросили в этом месте… потому что район хорошо известен наркоторговцами. Когда там обнаружили Себастьяна, власти подумали так, как хотел  убийца...

– Что Себастьян – наркоторговец.

Она повернулась к нему.

– А из за того, что копы сосредоточивали свои усилия на бандах и торговле наркотиками, они не стали копать рядом с домом… – её улыбка стала горькой. – Дом не всегда самое безопасное место. Иногда там живут настоящие монстры.

Он знал, насколько это правда.

– Я вернулась к Себастьяну домой. Побеседовала с его матерью. Его отчимом. Я переговорила с соседями. Мой дедушка начинал поправляться, но это происходило медленно. Так медленно... он говорил мне не ходить одной, но мне пришлось расследовать. Ради него. Ради Себастьяна, – её дыхание спешно покинуло лёгкие. – Ради меня. Я должна была доказать, что не стану похожа на отца. Я не собиралась идти лёгким путём. Я просто… нет.

Она подняла руку, взъерошив волосы.

– Сейчас ты уже не сможешь по настоящему разглядеть шрам. И кажется практически глупостью показывать его... учитывая то, через что ты сам прошёл.

Шрам? У неё нет шрама. Он прикоснулся к каждому дюйму её гладкой кожи.

– Отчим Себастьяна продолжал вести себя странно. Как то жутко. Его глаза были налиты кровью. Ответы слишком поспешные. Нет, он не видел Себастьяна, когда тот уходил. Да, он думал, что у мальчика неприятности… «он всегда вел себя заносчиво, хотя сам был ничуть не лучше меня».  Вот что он мне сказал, но... думаю, Себастьян был лучше, намного лучше, чем тот образ, который представил мне этот парень. Так что я последовала за отчимом, действуя по предчувствию... и оказалось, что это он принимал наркотики. Он был тем, кто накуривается перед тем, как идти домой. И я поняла... он тот, кто взял эти сто долларов у собственного пасынка, и он тот, кто оставил Себастьяна умирать у мусорного бака.

Он подошёл к ней. Она откинула волосы от затылка, и теперь он мог рассмотреть слабую белую линию, начинающуюся сзади от самого уха и продолжающуюся до затылка.

«Какого чёрта?»

– Отчиму не понравилось, что я проследила за ним, поэтому он поменялся со мной ролями и стал преследовать меня. Он проследил за мной до офиса частного детектива. – Она закрыла глаза. Её веки были опущены. – Я не знала, что у него с собой нож. Он порезал меня до того, как я осознала, что происходит.

Его рука поднялась к её шее. Его пальцы провели по шраму.

– Я ударила его, врезала настолько сильно, насколько смогла. Он упал, но вскочил и снова набросился на меня, крича, что не сядет в тюрьму из за того, что Себастьян умер. Он кричал, что если бы Себастьян просто отдал ему деньги, то мальчик бы не умер. Ошибка Себастьяна заключалась в том, что он стал отбиваться. – Её ресницы взлетели вверх, когда она встретилась с ним взглядом. – Я тоже отбилась. Я схватила лампу со стола дедушки и бросила в него. И когда она разбилась, дверь офиса распахнулась.