– Аджанта! Где ты взяла это платье? – спросила она шепотом.

– Его светлость подарил его мне. Говори тише, а то папа услышит, – отвечала Аджанта, не сообразив, что папа ничего не слышит, когда держит в руках книгу. Маркиз отвел их в Голубую гостиную, однако священник остался в библиотеке поговорить с хранителем. Аджанта облегченно вздохнула: необходимость публично объяснять отцу происхождение нового платья отпала сама собой.

Стол был сервирован к чаю и, как и все в этом доме, поражал своим богатством: приборы коллекционного серебра, обилие всевозможных пирожных и закусок:

– Не могли бы вы разлить чаю? Вам это теперь часто придется делать, – сказал маркиз Аджанте.

Девушка подошла к серебряному подносу и протянула руку к чайнику. В этот момент Чэрис воскликнула:

– Как хорошо, что Аджанта будет хозяйкой в доме и на многих праздниках! Вы не пригласите меня, хоть разочек?

– Ну, конечно же, пригласим, – уверил ее маркиз.

– А меня? – спросила Дэрайс.

– У нас непременно будут праздники, на которых мы соберемся вместе.

Дэрайс воскликнула от восторга:

– Я хочу побывать на празднике, где были бы воздушные шары и хлопушки. У моей подружки однажды устроили такой бал, но меня не позвали, потому что я еще маленькая.

– Для наших приемов вы не будете слишком маленькой, – очень серьезно сказал маркиз.

Аджанта нахмурилась. Она знала, что все эти разговоры о праздниках окончатся горьким разочарованием. Их помолвка продлится самое большее полгода, а праздники, о которых мечтали сестры, устраивают обычно зимой. К тому времени они будут дома, где нет никаких развлечений, и девочки очень расстроятся. Ее поражало, как маркиз, такой щедрый и, безусловно, снисходительный к детям нищего священника, не задумываясь, дает им вкусить тех плодов, что вскоре будут отобраны, и по которым они станут тосковать на протяжении всей жизни. «Деньги в состоянии разрушить человеческую личность», – подумала Аджанта. Внезапно она ощутила неподдельный ужас, представив все результаты обмана, в котором соучаствовала.

Аджанта разлила чай, и, когда Чэрис передала ей блюдо с сэндвичами, сделала отрицательный жест рукой.

– Съешь что-нибудь, Аджанта, – попросила Чэрис. – Это угощение подобно пище богов, ничего похожего мы в жизни не ели.

– Вы трое выглядите так, как будто покорили Олимп, – заметил маркиз.

– Олимпийские боги обычно, напротив, спускались на землю, к простым смертным! – поправила его Аджанта.

– Вы непременно упрекнете меня, Аджанта, но на секунду можно представить себе, что Стоу-Холл – это Олимп, – улыбнулся маркиз.

– Для нас – безусловно.

– Я об этом и говорю, – согласился он.

Вот и снова между ними возникла словесная дуэль. Это занятие слегка развлекало маркиза. После чая он повел их по комнатам. Маркиз был искренне удивлен тем, как хорошо Аджанта разбирается в живописи, мебельном искусстве и даже в гобеленах. Когда та рассказала Дэрайс сюжет одного из тканных изображений, что был неизвестен самому маркизу, то он спросил:

– Откуда вы столь хорошо осведомлены? Будь вы мужчиной, я бы сказал, что вы закончили университет.

– Даже обычные женщины умеют и читать, и думать, – вспыхнула Аджанта.

– Большинство их не делает ни того, ни другого, – сказал он и подумал, что, если судить по знакомым дамам, это замечание – истинная правда.