И мы как бы видим на миг, о чем вспоминает в эту решающую минуту каждый из них…

Олегу Батанову вспоминается маленькая палатка на таежной опушке… Скалистый берег моря, в который бьет волна, вздымая тучу сверкающих брызг… Березка на вершине холма — простые земные пейзажи.

А молодой инженер видит отражение тихого уголка парка на берегу какого-то пруда, две неясные фигуры.

И явственно звучит в ушах родной голос:

— Мой коханый…

И снова фотография Хэня с дочерьми. Он как бы тоже принимает участие в этом решении…

Инженер кладет руку на штурвал запуска двигателей.

— Я готов!

— Включайте! — помедлив, командует Батанов.

Инженер поворачивает штурвал.

На пульте перед Батановым загорается лампочка.

Подтянув к себе микрофон, Олег начинает вызывать:

— Земля, Земля! Я — Сокол! Я — Сокол. Я — Сокол!..

Голос Батанова звучит из мощного динамика в штабе перелета:

— …Все добытые материалы и схема внутренних переходов Деймоса будут храниться в пилотской кабине в сейфе Б. Принимаем меры, чтобы обезопасить пленку от магнитного воздействия… Запас энергии иссякает, передачу заканчиваю. Шлем привет всем людям Земли! Батанов…

И после короткой паузы, заполненной треском и шорохами космических разрядов, добавляет:

— До свидания, Земля!

Взволнованный голос Суровцева:

— Итак, дорогие друзья-телезрители, до старта спасательной экспедиции на Деймос остаются считанные минуты.

Суровцев ведет свой репортаж из застекленной рубки командного пункта. Рядом с ним приникла к перископу Валя.

— …Сейчас мы включим камеру, установленную на стартовой площадке.

В центре стартовой площадки уходящие вверх, подобно строительным лесам, стальные колонны, оплетенные канатами проводов. Между ними нацеленная в зенит гигантская ракета.

— По проекту строительство этой ракеты должно было закончиться только будущей весной, — говорит Суровцев. — По решению совета сроки сократили в три раза. Рабочие и конструкторы сумели сжать их еще вдвое. Из тысяч добровольцев было отобрано трое…

Возле раскрытого люка ракеты стоят три человека в скафандрах. Прозрачные колпаки шлемов откинуты. Они внимательно слушают последнее напутствие председателя Астронавтического совета.

— Вы, вероятно, обижены, что назначены не командиром, а вторым пилотом в этот полет? — негромко спрашивает академик, глядя прямо в глаза Платону Рубцову. — Как бы вам объяснить… Для командира… у вас слишком спокойное сердце… Понимаешь, Платон?..

Слепящая вспышка озаряет экран. Глухой рокот, переходящий в постепенно удаляющийся свист…

Над пустынной степью кружатся вихри пыли.

Запрокинув голову, смотрит в небо Валя. Вихрь рвет платок у нее с головы.