– Что?

– Увидишь. – Макс достал из кармана фонарик и, согнувшись, полез в черный провал. Наташе не было страшно – только любопытно. – Ты помнишь сюжет оперы?

– Какой оперы?

– Господи, да «Аиды» же!

Голос Макса снизу звучал как-то глухо, многократно отражаемый подземным эхом. Наташа мужественно лезла вслед за ним. Это еще что – года три назад ее подруга Мириэль Подкопаева познакомилась с диггером-любителем. Диггер показывал ей лабиринты подземной Москвы. Это было увлекательно и интересно – своего рода популярный в народе экстрим, но Мирку в одном из лабиринтов укусила крыса. Обычная крыса. Мирка даже не очень испугалась, отнеслась к этому по-философски. Крыса – не тигр. Как человек разумный, после своего путешествия Мирка пошла в травмопункт, сделать профилактический укол от бешенства. Но дальше начался самый настоящий кошмар... Капризный организм Мириэль Подкопаевой отреагировал на укол... аллергией, да такой сильной, что врачи едва спасли Мирку от анафилактического шока...

– Макс, тут нет крыс?

– Что? Нет, пока ни одной не видел... Так вот, в основе сюжета – борьба египетского фараона против эфиопов, их еще называли нубийцами. Дочь эфиопского царя Аида находится в рабстве у египетского фараона. Египтяне, по сути, для нее враги. Те, кто поработил ее народ, сделал рабыней и ее. Она должна их ненавидеть. Но она любит Радамеса, доблестного египетского полководца. Аида ужасно от этого мучается – чувствует себя преступницей, предавшей собственную родину и собственного отца. Старика, между прочим, тоже захватили египтяне. А Радамес любит Аиду, хотя в ближайшее время ему придется стать мужем Амнерис, дочери фараона. Амнерис тоже несладко – во-первых, она жутко гордая, во-вторых, ее терзает неразделенная любовь к Радамесу, а в-третьих, она ревнует его к Аиде...

– Какие страсти... – сочувственно пропыхтела Наташа, стараясь не споткнуться в полутьме.

– Короче, ревнивая Амнерис мстит Радамесу – отдает его в руки жрецов, хотя тут же раскаивается в этом... Но поздно – жрецы приговаривают Радамеса к казни. То есть к погребению заживо в подземелье. Но чуть раньше туда пробирается Аида – она хочет умереть со своим возлюбленным. В общем, их обоих замуровывают, и они умирают, обнявшись, несчастные и счастливые одновременно...

– Это неправильно! – сердито произнесла Наташа. Она не любила, когда какая-нибудь история заканчивалась плохо. – Что – просто обнялись и умерли? Просто безобразие какое-то... Могли бы подкоп какой-нибудь сделать. Или еще что-нибудь придумали, а не сидели сложа руки!

– Обнявшись, – поправил ее Макс. – Дай-ка сюда магнитолу...

Они стояли теперь посреди огромного помещения. Откуда-то сверху, сквозь щели, с трудом пробивался дневной свет. В голубовато-серой полутьме можно было различить каменные колонны, подпиравшие высокий свод. Пахло холодом и сыростью. Наташа поспешно натянула на себя свитер.

– Мне страшно... – прошептала она. – Послушай, Макс, а вдруг кто-нибудь решит запереть нас здесь? И мы умрем, как эта твоя Аида со своим Радамесом...

– Ерунда какая! – с досадой произнес Макс. – Ты не того боишься... Вот это и есть мой сюрприз. Слушай...

Он нажал на кнопку магнитолы и включил громкость на максимум.

Музыка вдруг взорвала холодный сырой сумрак – звуки заметались по подземелью, отражаясь от каменных сводов. Это было так неожиданно, что Наташа едва не упала. Невидимая звуковая волна ударила ее, мурашки побежали по спине...

– Это молитва к богу Ра, которую жрецы поют в храме Мемфиса, – прошептал ей на ухо Макс.