– Какие сны?

– О смерти, – Ханна смущается, опускает глаза. – Здесь многие видят эти сны, а там, откуда вы пришли?

– Я не знаю.

– Вам не снятся сны?

– Мне снятся, а насчет других я не знаю.

– Тогда скажите, какие сны снятся вам.

– Странные.

– Значит, причина не в нашем городе?

– О чем это вы?

– О мире. Все стало другим. Иногда мне кажется, что раньше было лучше, а сейчас…

– Вам не нравится ваша работа?

– Дело не в работе. – Ханна смотрит Бирсу в глаза. – Давайте сделаем отпечаток наших сознаний и сравним сны, которые мы видим. Здесь я уже делала это несколько раз, и сны были почти одинаковыми. Как думаете, что будет у нас с вами?

– Я не буду делать отпечаток своего сознания.

– Вам есть что скрывать? Не бойтесь. Я умею хранить тайны.

– Дело не в тайнах.

– Тогда в чем? – Ханна окидывает его каким-то странным, оценивающим взглядом. – Все это делают. Почему отказываетесь вы? Хотите быть особенным?

– Мне просто не нравится, что кто-то будет видеть все мои мысли и чувства. – Бирс подходит к окну. Синтетический алкоголь не имеет вкуса, но вызывает тошноту.

– Почему вы не пьете? – спрашивает Ханна.

– Я пью, – Бирс ставит пустой стакан на стол.

Ханна возвращается на рабочее место, молчит, изредка бросая на своего нового знакомого косые взгляды. Синтетический алкоголь успокаивает, и Бирс, закрыв глаза, пытается заснуть.

– Вас вызывают, – говорит секретарь, прогоняя дремоту.

Бирс поднимается на ноги. Ханна улыбается, указывая на дверь. Бирс кивает, входит в кабинет. Он никогда прежде не видел лорда Бондье, и лорд представляется ему высоким и хорошо сложенным охотником. Стол лорда стоит возле окна, за которым светит яркое солнце. Бирс щурится. Лорд выглядит выше и стройнее, чем представлял себе Бирс. У него широкие плечи и жесткое, словно вырубленное из черного гранита, лицо.

– 18 245? – спрашивает лорд Бондье.

– Джонатан Бирс, если не возражаете.

– Возражаю. – Лорд поднимается из-за стола. – 18 245 мне нравится больше. К тому же я не хотел, чтобы вы приходили в мой город. Вы не нужны нам и никогда не оказались бы здесь, если бы судья Амал не настоял на необходимости прессы в нашем городе. Он сказал, что пресса – это символ перемен. Вам все понятно, 18 245?

– Вполне. – Бирс выдерживает тяжелый и надменный взгляд лорда.

Лорд Бондье подходит к окну и, стоя к Бирсу спиной, говорит, что секретарь покажет ему новое рабочее место.

Он продолжает оглядываться, игнорируя девушку возле одного из окон. Она среднего роста, стройная. Черная кожа кажется гладкой словно шелк. Волосы чуть ниже плеч. Зубы крупные и белые. Она улыбается Бирсу, говорит, что ее зовут Брина и что судья назначил ее помощницей журналиста. Бирс кивает, смотрит на старые печатные станки.

– Я так понимаю, ты умеешь ими пользоваться? – спрашивает он Брину. Она качает головой. – Я почему-то так и подумал.

– Но я быстро учусь, – Брина улыбается. Она подходит к Бирсу, берет его за руку и ведет к столу.