Анатоль некоторое время пристально на нее смотрит, потом продолжает.

Анатоль: Я толкнул дверь и увидел кровать с балдахином, вроде вот этой. И почувствовал усталость. Я лег… А потом проснулся здесь. И отлично себя чувствую. Когда меня выпишут?

Каролина: Нужно заполнить кое-какие бумаги, господин Пишон.

Анатоль: У вас есть мой полис и номер страховки. Пришлете мне бумаги по почте.

Каролина: А где вы застрахованы?

Анатоль: Фонд «Предусмотрительность». Единственная компания, которая страхует зубы мудрости и зубные протезы из белого золота, даже если у тебя контракт меньше, чем на год. А еще они возмещают расходы на гомеопатов, акупунктуру и пересадку волос. Согласитесь, это очень практично! (Наклоняется к Каролине и доверительно понижает голос.) Кроме того, мне попался совершенно неопытный агент, он перепутал вид страховки. Продал мне полис «все включено» по цене базового.

Каролина: Да, понимаю. С такой страховкой бояться нечего.

Анатоль оглядывается по сторонам.

Анатоль: Симпатичные обои.

Каролина: Да, все так говорят. Облака — классика, которая помогает снять стресс.

Анатоль: Знаете, мне тут у вас нравится. До операции у меня было четыре человека в палате. Старик храпел, старуха громко разговаривала по телефону, мальчишка до двух часов ночи играл в какую-то игру на телефоне. Это был настоящий ад!

Каролина (поморщившись): Господин Пишон…

Анатоль: Нет, правда, зачем тогда платить налоги, если в итоге тебе нет покоя, даже когда ты лежишь в больнице и готовишься к серьезной операции. Уверен, что меня перевели сюда (обводит рукой стены, расписанные облаками), в отдельную палату, только благодаря моей личной страховке.

Каролина: Возможно, господин Пишон. Возможно.

Он роется под подушкой, приподнимает матрас, потом пристально смотрит на Каролину.

Анатоль: Знаете, чего мне сейчас больше всего хочется?

Бросает на нее томный взгляд.

Каролина: Э-э… нет.

Анатоль: М-м-м… Это так горячо и нежно… Ты вздрагиваешь от удовольствия, вздыхаешь… В этом задействован рот… И общественная мораль это осуждает…

Каролина (отказываясь понимать, что он имеет в виду): Господин Пишон!

Анатоль: Я хочу всего лишь сигарету!

Каролина: A-а, здесь нельзя курить. Кроме того, насколько я знаю, дружба с сигаретой не пошла вам на пользу.

Анатоль: Все из-за этих проклятых борцов с курением! У меня появился рак из-за чувства вины, которое они мне навязывали. Подумать только, эти гады едва не отправили меня на тот свет!

Каролина: Думаете, три пачки сигарет, которые вы выкуривали за день в последние сорок лет, тут совершенно ни при чем?

Анатоль: Да вы смеетесь! Я же курил только ментоловые, с двойным фильтром.

Каролина: Эти хуже всего. Приходится затягиваться вдвое сильнее, чтобы получить ту же дозу никотина.

Анатоль: Вот что меня бесит больше всего в больницах. Все начинают учить тебя жизни. Относятся к тебе как к ребенку. Пижама, марш в постель, протертая еда, все тебя трогают, вертят, посыпают тальком от пролежней, едва не пеленают…

Каролина: Господин Пишон, но ведь вы попали сюда в результате собственных действий…

Анатоль: Ну, началось! Бла-бла-бла… Послушайте, голубушка, вы мне в дочери годитесь! И я уже не в том возрасте, когда меня стоит учить, что мне делать, а что нет. И где, в конце концов, профессор Аджемян?

Каролина легонько подталкивает его, заставляя снова лечь, и накрывает одеялом.

Каролина: Отдыхайте, господин Пишон. Через некоторое время за вами придут. Не волнуйтесь, о вас позаботятся. И даже более того. Вам будет уделено… повышенное внимание… (Загадочным тоном.) Такое, какого вы еще в жизни не удостаивались.

Каролина задергивает полог кровати. И раздраженно вздыхает.

Правая часть сцены.