Марк Твен. Добрый аптекарь
Американский писатель Марк Твен (1835 - 1910) имел при жизни громкую славу не только как романист, но и как рассказчик, выступавший с устными юмористическими "лекциями" и остроумными речами по поводу всевозможных событий. К произведениям такого рода следует отнести и шутку, которую мы предлагаем вниманию читателей. Это речь, произнесенная М. Твеном в 1890 году на встрече Национальной ассоциации аптекарей в Вашингтоне. Есть в этой речи и намеки на собственную биографию. Как и его маленькие герои, Сэмюэль Клеменс (таково настоящее имя писателя) работал в детстве за "одежду, стол и ни гроша наличными". Твен на собственном опыте знал, как трудна бывает жизнь, и ценил все, что может помочь человеку отвлечься, отдохнуть, засмеяться. Он мечтал: "Морщины должны быть только следами прошлых улыбок". Давным-давно, тысячу, а может, и более лет назад, я вместе с тремя другими мальчишками работал учеником в типографии. Помню, к нам в городок приехал из какого-то забытого богом края длинный парень лет девятнадцати. Глаза как у мороженого судака, на лице никакого выражения и ни намека на улыбку - похоже, он не смог бы улыбнуться даже за деньги. Мы решили, что он дурак, и как-то раз задумали напугать его до полусмерти. Мы пошли к месткому аптекарю и попросили его одолжить нам на время скелет. Надо сказать, что скелет этот не был собственностью аптекаря: он привез его по заказу нашего доктора, который по некоторым тонким обстоятельствам не смог сам за ним поехать. Стоил скелет по тогдашним ценам пятьдесят долларов. Я не знаю, сколько стоят скелеты сейчас, но, наверное, дороже, если учесть рост налогов. Часов в девять вечера мы взяли скелет, а затем, зазвав этого парня - имя его было Никодемус Додж - подальше от его дома, в деловую часть города, засунули скелет ему в постель. В городе мы от него сбежали, и он должен был один добираться до своего жилья - в одноэтажный деревянный домишко на пустыре. А мы радовались своей выдумке и заранее веселились, представляя себе все, что произойдет. Вскоре, однако, веселье наше поубавилось - нас стали терзать мысли о возможных последствиях нашей шутки. Вдруг этот Никодемус так испугается, что сойдет с ума и начнет с воплями бегать по улицам?! Придется нам тогда всю жизнь в муках проводить бессонные ночи. Мы здорово перетрусили. Вскоре кто-то из нас, с трудом разжав губы, чтобы выговорить несколько слов, предложил сейчас же пойти посмотреть, что там происходит. Согбенные под тяжестью преступления, мы подобрались к лачуге и заглянули в окно. И что же?! Этот долговязый скот сидел на постели с толстым ломтем сладкого пирога в руке, а когда переставал жевать, наигрывал какую-то песенку на гребенке, обернутой папиросной бумагой. Вид у него был чрезвычайно довольный, и вся его постель была завалена игрушками, конфетами и пряниками. Оказалось, что этот недоносок пошел да и продал наш скелет за пять долларов. Это пятидесятидоллоровый-то препарат! Мы в слезах пришли к аптекарю и объяснили всю ситуацию. За двести пятьдесят лет и то мы не смогли бы заработать такую прорву денег. Ведь в первый год мы получали за наш труд стол и одежду; за второй год - одежду и стол; за третий - то и другое вместе. Аптекарь тут же простил нам долг, но сказал, что хотел бы за это получить наши скелеты, когда они не будут больше нам нужны. Ничего более справедливого не могло и быть! Мы заложили наши кости и ушли успокоенные. Однако на этом везение аптекаря кончилось. То оказалась одна из самых неудачных финансовых сделок, когда-либо заключенных фармацевтом. Через несколько лет один из нас пошел купаться и утонул. Одним скелетом стало меньше. Надо ли говорить, что его владелец был очень огорчен случившимся. Еще через тройку лет другой паренек полетел на воздушном шаре и... улетел насовсем. Ему обещали платить за полет по пять долларов за час. Если он теперь вернется, ему заплатят не меньше миллиона. Имущество фармацевта таяло на глазах. Спустя еще несколько лет третий паренек из нашей команды решил проделать опыт и посмотреть, взорвется ли динамитная шашка. Она взорвалась преотлично. Все, что нашли потом от этого бедолаги, уместилось бы в жилетном кармане, но и этого было достаточно, чтобы убедиться, что еще часть аптекарского имущества пропала. Мой аптекарь год за годом старел. Он затеял переписку со мной, и я стал его лучшим корреспондентом. Он оказался приятнейшим человеком: всегда мягкие и корректным. Он никогда меня не подгоняет, ни разу не упоминает слово "скелет", а всегда лишь спрашивает: "Ну, как он там, в хорошем ли еще состоянии?" Недавно я получил среди ночи телеграмму, посланную по льготному тарифу. Сообщает, что стареет, а собственность его падает в цене и, если бы я смог выслать ему хоть часть долга сейчас, то остальное он охотно бы подождал. Подумайте только, как тонко и чутко он все это сделал. И так во всем воплощение благородства и великодушия. Трудно найти другого человека с таким отзывчивым сердцем. И аптекари - они все таковы! Так вот, разрешите мне от всей души пожелать вам всяческих успехов и удачи в делах. |
