– Чарли, тебе лучше выбираться наружу.

И тут послышался непонятный звук.

– Чарли?

– Я… опрыскиваю этих ублюдков. Посмотрим, что они станут делать теперь.

– Ты распрыскиваешь изотоп? – спросила Мэй.

Он не ответил. Однако мгновение спустя снова появился в окне, пуская во все стороны струи из бутылки «Виндекса». Внутри машины сгущались сумерки, частиц там становилось все больше. Скоро мы вообще перестали видеть Чарли, однако слышали его непрестанный кашель.

– Чарли, – сказал я, – беги оттуда.

– Ветер десять узлов, – сообщил Бобби Лембек. – Попробуйте воспользоваться им.

Десять узлов – скорость не такая уж и большая, но все же лучше, чем ничего.

Из черного нутра машины донесся голос Чарли:

– Не могу найти… дверную ручку, никак не нащупаю… Где тут эта чертова ручка… – Он зашелся в кашле.

Мэй указала на заднее сиденье нашей машины. Из щели между сиденьями, точно черный дым, с шипением вырывались частицы.

Краем сознания я отметил, что задняя дверь «лендкрузера» хлопнула, увидел появившуюся из черноты ногу Чарли. Он собирался попытать счастья снаружи. Может, и нам следует сделать то же, подумал я. Я уже чувствовал, как частицы наполняют воздух.

– Надо бежать, Мэй.

Она не ответила. Скорее всего, она понимала, что если мы вылезем, до двери нам не добежать. Рои загонят нас и придушат.

Воздух уплотнялся. Я начал кашлять. Я знал: жить нам осталось чуть больше минуты. Я помахал рукой, чтобы разогнать туман и увидеть Мэй. Не помогло. Я помахал еще раз, стараясь разглядеть, что там с Чарли, но все, что я увидел, – это… несомый ветром песок!

Снова поднялся ветер.

– Мэй, дверца!

Не знаю, услышала она меня или нет. Она заходилась в кашле. Я потянулся к дверце, нащупывая ручку. Ощутив под рукой горячий металл, дернул. Дверца распахнулась, горячий воздух ворвался в машину, разметая туман. Ветер и вправду усиливался.

– Мэй!

Ее раздирал кашель. Возможно, она была уже не в состоянии двигаться. Я нагнулся через нее к пассажирской дверце. Туман уже поредел, я увидел ручку, повернул ее, и дверца распахнулась.

Ветер с новой силой ворвался в машину.

Черное облако исчезло за несколько секунд. Я выполз наружу, волоча за собой Мэй. Обоих нас бил кашель. Я перебросил руку Мэй себе через плечо и, почти оторвав ее от земли, поволок через пустыню.

Не знаю, как мне удалось добраться до лабораторного здания. Рои исчезли, дул сильный ветер. Мэй мертвым грузом висела у меня на плечах, ноги ее волочились по песку, дыхание было слабым, неглубоким, но я чувствовал, что она выживет.

В конце концов передо мной замаячила дверь. Я открыл ее. По другую сторону воздушного тамбура ждали Рикки и Бобби Лембек, криками подбадривавшие нас.

Двери тамбура зашипели, я втолкнул в него Мэй. Она смогла устоять, хоть кашель и сгибал ее вдвое. Я отступил на шаг. Воздушные струи начали сдувать с Мэй частицы.

Я смотрел, как Бобби помогает Мэй выбраться из тамбура и уводит ее по коридору. Рикки остался, дожидаясь меня.

– Твоя очередь, Джек. Заходи, – сказал он. Я не сдвинулся с места.

– Что с Чарли? Где он?

– Он не смог добраться сюда, Джек. Так и не вылез из машины.

– Но он жив.

– Пока еще жив.

– Кто‑то должен за ним сходить, – сказал я.

– Джек, – сказал Рикки. – У нас жуткие потери. Больше мы никем рисковать не можем. Давай, заходи.

И я вошел в воздушный тамбур.