– Варья? – оглянулась шагнувшая на первую ступеньку Шейна.

– Тебе знаком этот зверь? – подозрительно поинтересовалась я, следя за поднимающейся на лапы псиной.

– Нет, – беспечно пожала она плечами.

– Тогда зачем ты лезешь ему в пасть?

– Нас звери не трогают, – укоризненно глядя мне в глаза, тихо прошипела она. – Идем.

– Я – не вы! – Детской уверенностью в собственной исключительности я не страдаю, потому и не подумала двинуться с места.

– Варья! – В голосе шеосса ясно слышался упрек. – Ты же такая смелая!

– Когда деваться некуда, – поглядывая по сторонам, чтобы заранее выбрать, куда бежать, буркнула я и сделала маленький шажок.

Пес вдруг зевнул, отвернулся и лег, доказывая истину, в которую я и так верила. Про шеоссов и хищников. Но себя я пока к первым причислить не могла. Ведь не растет же на мне по утрам зеленая шерсть?

Настороженно и опасливо, не обращая внимания на нетерпеливый взгляд Шейны, я преодолела все три ступеньки и бочком пробралась к входу. Моя спутница очень по-земному закатила глаза, показывая степень своего возмущения, но ничего не сказала. Просто дернула за висевший на цепочке шарик.

Через несколько минут над нашими головами раздался скрип, кто-то выглянул в маленькое оконце, и вскоре двери перед нами распахнулись.

– Добрый вечер, госпожа Шейна, – счастливо улыбалась стоящая на пороге моложавая женщина. – Ваши комнаты готовы. Проводить?

– Мы сами, – отмахнулась шеосса. – Лучше принеси перекусить и кипятку.

– Бегу, бегу!

Она и в самом деле побежала, как только заперла за нами дверь, а мы пошли наверх по бледно освещенной ночниками лестнице.

Далеко идти не пришлось, комнаты Шейне приготовили в самом начале уходящего в глубь дома коридора. Их было всего две, гостиная и спальня. Общая ванная находилась через три двери.

– Я лягу тут. – Шеосса небрежно положила на диван свою накидку и указала мне на спальню: – Ты – там.

– Боишься, как бы не удрала? – не выдержала я и отправилась в выделенную мне комнату.

– Боюсь, – согласилась она. – Но не этого.

– А чего?

– Иди умойся, перекусим, потом скажу.

Спорить было глупо и не ко времени, и я это прекрасно понимала. Молча сбросила плащ и пошла искать ванную. А когда вернулась, Шейна уже сидела за накрытым столиком и с завидным аппетитом уничтожала все подряд.

Я немедленно присоединилась и вспомнила про обещанные объяснения только через полчаса, запивая душистым травяным чаем чуть подсохшую сдобу.

– А теперь, – откинувшись на спинку стула, произнесла моя хозяйка, – можно поговорить. Я проверила твои рассказы, и теперь все о тебе знаю. Имя Инла, дочь Кавина, без одной луны двадцать наших лет. Твой отец разводит скот, мать, Тона, занимается продажей молока, творога и сметаны. У тебя два брата, один – двадцати восьми лет, женат, живет в доме жены, ее отец торговец. Второму скоро девятнадцать, и у него есть невеста. Когда магистр Рэйльдс украл тебя у родителей, они подали прошение в ковен, и им выплачивают за тебя очень приличную компенсацию. Через месяц выплаты прекратятся. Или с того дня, как ты к ним приедешь.

Я слушала очень внимательно, и хотя вроде все было понятно, но вопросов меньше не стало. И первым задала самый больной:

– Кто-нибудь проверял их слова? Бес не мог меня украсть.