|
Женщины спали по двое на кровати, и она поступала также на пару с ребенком, к которому со временем начала испытывать ревнивую и очень сильную привязанность, возвращаемую им обратно с упорным постоянством. Единственным человеком в этой компании, который мог соперничать с Элизой в расположении к себе малыша, была Ромпеуэсос. «Однажды и у меня будет сильный и храбрый сын, такой, как Том Без Племени, но гораздо жизнерадостнее. Это малыш никогда не смеется», - рассказывала она в своих письмах Тао Чьену. Вавилонянину, Злому не удавалось засыпать по ночам, поэтому проводил немало времени в темноте, слоняясь из угла в угол барака в своих, из грубого сукна, сапогах, одежде из выдолбленной кожи и наброшенной на плечи накидке. Уже перестал брить голову и выделялся среди прочих короткой волчьей плешью, какая также красовалась на его пиджаке. Эстер связала ему шерстяную шапку желтого цыплячьего цвета, закрывающую все уши, тем самым, придавая вид чудовищного ребенка. Он и был тем, кто тогда ранним утром ощутил несколько слабых ударов, которые ясно выделялись на фоне привычного, характерного для сезона дождей, шума. Приоткрыв дверь с помощью находящегося в руке пистолета, обнаружил на снегу брошенный тюк. Встревоженный, тут же позвал Джо, и уже им двоим, борющимся с ветром, чтобы дверь не вырвало с корнем, кое-как удалось втащить его внутрь. В тюке опознали полуобмороженного человека.
Привести в себя гостя оказалось не так-то легко. В то время как Вавилонянин его растирал и всячески пытался напоить бренди, Джо разбудила женщин. Затем зажгла плиты и поставила воду для того, чтобы наполнить ванну, куда его позже и погрузили до той поры, пока постепенно не ожил, а также не утратил синюшный цвет и смог-таки, наконец, произнести несколько слов. Нос, ноги и руки существенно горели, долгое время пробыв во льду. Как со временем он сказал сам, был простым крестьянином из мексиканского штата Сонора, пришедшим, как и множество прочих соотечественников, в Калифорнию на прииски. Мужчину звали Джек, английским именем, которое, без всякого сомнения, было не его, к тому же и все остальные, жившие в этом доме, никогда не пользовались своими истинными именами. Было время, когда несколько раз оказывался практически на пороге смерти, но стоило лишь показаться, будто в данной ситуации поделать с ним уже ничего нельзя, как тут же возвращался из другого мира и глотал ликер только так. Около восьми, когда, наконец, утихло ненастье, Джо приказала Вавилонянину пойти поискать доктора. Услышав ее, мексиканец, который до того пребывал неподвижным и дышал, точно рыба, издавая трель, открыл глаза и выпалил громкое «нет!», тем самым, лишь всех испугав. Никто не должен был знать, что там находился человек; он выдвигал свои требования столь свирепо, что остальные даже не осмеливались перечить. И особые объяснения оказались вовсе не к месту: ведь было очевидно, что у мужчины имеются проблемы с правосудием, а эта деревня со своей виселицей на площади оказалась, пожалуй, последним местом в целом мире, где беглец пожелал бы найти для себя убежище. Лишь жестокость разгулявшегося ненастья и могла вынудить его приблизиться к тем местам. Элиза ничего не сказала, но и не удивилась реакции мужчины: повсюду пахло подлостью. В три дня Джек кое-как восстановил свои силы, но ввиду собственной недальновидности на двух пальцах руки пошла гангрена. И даже после этого не удалось убедить человека в необходимости обратиться к врачу; напротив, предпочитал мало-помалу гнить, нежели умереть на виселице, как он сам говорил. Джо Ромпеуэсос собрала свой народ на другом крае барака, где, шушукаясь, все начали рассуждать о том, какие меры стоит предпринять, и, наконец, пришли к выводу: необходимо отрезать ему пальцы. Спустя какое-то время взор всех вновь обратился на Вавилонянина, Злого. - Я? Да ни за что! - Вавилонянин, дитя ошибки, быстро прекрати эти женоподобные штучки! – воскликнула разъяренная Джо. - Вот и делай сама, Джо, я же для этого не гожусь. |
