И здесь ее разум сжался в комочек, вымотавшись окончательно. Когда мужчина оставил ее, она заставила себя подняться. Физическая боль по-прежнему была острее кинжала, а простыни оказались перепачканы кровью, зато она была невредима в самом важном смысле. Она по-прежнему носила Камень. По-прежнему была ведьмой.

А через месяц девушка совершила первое в своей жизни убийство.

Он был таким же, как остальные. Отвел ее в комнату, добился своего и расплатился медной маркой, которую едва бы хватило на еду на завтра. Ненависть к мужчинам, которые использовали ее и Тишьян, обратилась в лед. Поэтому, когда толчки стали сильнее, а мужчина изогнулся и его грудь оказалась прямо над ней, она призвала кинжал с роговой рукояткой и ударила его прямо в сердце. Его жизненная сила перетекала в нее одновременно с брызнувшей фонтаном кровью.

Используя Ремесло, Сюрреаль столкнула его тяжелое тело с себя. Что ж, этот не станет ее бить и не откажется заплатить требуемую цену. Эта мысль принесла восторг.

Три года она бродила по улицам. Ее детское тело и необычная внешность приманивали самых омерзительных и низких мужчин. Но ее умение обращаться с ножом вскоре стало известным, и мудрые клиенты предпочитали платить Сюрреаль вперед.

Три года. А потом однажды, ковыляя по очередной аллее, которую она только что проверила мысленным импульсом и убедилась, что здесь никого нет, девушка ощутила позади чье-то присутствие. Резко развернувшись, сжимая рукоятку кинжала, она уставилась на Деймона Сади, прислонившегося к стене и наблюдавшего за ней. Не раздумывая, она помчалась прочь, надеясь убежать от него, и врезалась в мысленный щит, удерживавший девушку в плену до тех пор, пока его рука не схватила ее за запястье. Деймон ничего не сказал. Он просто поймал нужный ему Ветер и потянул Сюрреаль за собой. Никогда не путешествовавшая по Паутинам, Сюрреаль вцепилась в него мертвой хваткой, окончательно потерявшись.

Через час она сидела за кухонным столом на кое-как обставленном чердаке в другой части Королевства. Терса суетилась рядом, уговаривая девушку поесть, а Деймон наблюдал за ней, попивая вино из бокала.

Слишком взволнованная, чтобы есть, Сюрреаль бросила ему:

— Я шлюха.

— И притом не очень хорошая, — невозмутимо отозвался Деймон.

Вне себя от ярости, Сюрреаль разразилась потоком ругательств и наградила его всеми грязными эпитетами, которые знала.

— Вот видишь, о чем я говорю? — со смехом спросил тот, когда она наконец замолчала.

— Я буду тем, что есть.

— Ты — дитя разных кровей. Отчасти хейллианской, — произнес он, покрутив бокал в пальцах. — Представители народа, к которому принадлежала твоя мать, живут… сколько, сто, двести лет? Ты можешь провести на этой земле две тысячи или даже больше. Неужели ты хочешь прожить все эти годы, собирая отбросы в переулках и ночуя в грязных каморках? Есть и другие места, где можно заниматься подобным ремеслом — и получать хорошие комнаты, нормальную еду и приличные деньги. Разумеется, ты сначала будешь только ученицей, но я знаю одно местечко, куда тебя точно возьмут и сделают настоящим профессионалом.

Следующие несколько минут Деймон составлял список. Закончив, он положил лист бумаги перед Сюрреаль.

— Женщина, имеющая образование, может проводить куда больше времени сидя на стуле, а не лежа на спине. Неплохое преимущество, на мой взгляд.

Сюрреаль с беспокойством устремила взгляд на список. Там перечислялись необходимые предметы — литература, языки, история. А в самом низу страницы оказался перечень дел, которые больше соответствовали умению обращаться с ножом, нежели торговать телом.