Джейсону и Вариану пришлось держать ее, чтобы врач мог ее обследовать. Она сыпала ругательствами, пока он прочищал неглубокую рану, оставленную пулей Ристо на плече сзади, и обзывала врача последними словами, когда он ее перебинтовывал.

Мистер Ферн стоически выдержал все оскорбления, только отметил, что ее светлость обладает удивительным присутствием духа.

— Я вижу, есть признаки контузии. Как вы справедливо заметили, рана незначительная, миледи, — утешил он. — Но все же у вас два осложнения…

— Три, — уточнила она. — Трое глупых мужчин, которые суетятся, как старухи.

Мистер Ферн учтиво поклонился. С неизменной вежливостью он описал симптомы, которых следует опасаться, и сказал, что в таких случаях делать. Затем он принял монеты, которые Джейсон сунул ему в руку, и с поклоном удалился.

— Я и правда чувствую себя если не старухой, то стариком, — сказал дочери Джейсон. — Такое буйное веселье не для меня.

— Вы грязные и противные. — Эсме смущенно посмотрела на Вариана. — Оба. Только не говорите мне, что во всем виновата я. Я и сама знаю.

— Конечно, это не твоя вина, — торопливо возразил Вариан.

— Конечно, нет, — согласился Джейсон. — Прежде всего сейчас ее бы здесь не было, не выйди она замуж за, эгоистичного подлеца, который не утруждает себя заботой о жене.

Вариан покраснел.

— Если бы вы заботились о дочери, она бы меня вообще никогда не встретила.

— Не говори мне о долге, высокомерный дегенерат! —Я по крайней мере не оставлял ее на произвол кучки убийц, содомитов и педерастов!

Эсме неловко слезла с дивана и встала между ними.

— Аминь. Неужели у нас было мало крови, чтобы вы еще затеяли кровную вражду? Не обзывай моего мужа, — велела она отцу. — Он раз за разом спасал мне жизнь, а взамен получал одни неприятности. Ты ничего плохого ему не сделаешь, Джейсон. Хватит с меня передряг.

Потом она обратилась к Вариану, и огонь в ее глазах угас.

— Извини, Вариан. Я плохая жена. — Голос дрогнул, и она уткнулась лицом в растерзанный сюртук.

Он обвил ее руками. Его ярость отступила, он забыл о том, что тесть его презирает. Важно было только то, что Эсме жива. Все, что он сейчас хотел, — это держать ее в руках.

Джейсон покашлял.

— Пожалуй, я схожу умоюсь, — сказал он.

Оставив дочь и зятя в их сентиментальном воссоединении, Джейсон отправился в гостиницу «Бридж». Там он помылся, переоделся и отправил матери записку, потом заказал хозяину гостиницы комнаты и смену одежды для Вариана и Эсме. Сразу после этого Джейсон снова встретился с капитаном Нолкоттом.

Джейсон сказал ему, что сэр Джеральд Брентмор изъявил желание быть похороненным в море. Его останки повезут на том же корабле, на котором отплывает Исмал.

— Значит, два трупа, — сказал капитан. — Этот парень не проживет и дня.

Мистер Ферн подтвердил это несколько позже, когда его привели в комнату, где лежал Исмал. Врач извлек пулю, закрепил сломанную руку, хотя был убежден, что обе операции бесполезны.

С болью в сердце Джейсон вошел в комнату.

На пепельном лице Исмала ярко выделялись синяки, а глаза сияли лихорадочным блеском. Хотя ему едва хватало сил дышать, он, как и Джеральд, настаивал на том, чтобы поговорить, — но с капитаном Нолкоттом.

— Ты не можешь отказать умирающему в последней просьбе. — Некогда сладкий голос Исмала звучал надтреснутым шепотом.

Джейсон подтащил к кровати стул и сел.