Изменить размер шрифта - +
«Но это ненадолго», — сказала она себе. В конце концов, он ранен, а она нет.

— Английская свинья, — прохрипела она и лягнулась. И попала ногой в Петро, который безмятежно спал по другую сторону от нее. Он в ужасе вскочил.

— На помощь! На помощь! — закричал он по-гречески, судорожно заворачиваясь в одеяло. — Грабители! Убийцы!

— Заткнись, идиот! — выпалил англичанин. — Зажги фонарь. Это не грабители, черт побери. Это девушка!

Петро разжигал фонарь целую вечность, по комнате разнеслась страшная вонь. За это время Вариан освободил маленькую чертовку от своего веса и стянул с нее головной убор. Не то чтобы ему требовалось получше ее изучить. Он распознал женское тело, когда его почувствовал, а проснувшись полностью, понял, что его рука накрывает маленькую, твердую, но безусловно женскую грудь. Ему снилось, что он спит с женщиной, а при пробуждении он увидел, что так оно и есть. С девушкой, молчаливо поправился он, глядя серыми глазами на сияющую массу темно-рыжих волос. Малышкой, которая, видимо, только позавчера достигла возраста зрелости.

Она сидела, скрестив ноги, и смотрела на него. Рука дернулась, чтобы отшлепать ее. Ему претило, когда из него делали дурака. Еще больше ему не понравилось, что второй раз за двое суток он оказался на волосок от смерти: промедли он мгновение, и ему под ребро воткнулся бы нож. Как ни разъярен был Вариан, разума он не потерял. Если она не сын Джейсона, значит, дочь. И зовут ее Эсме — английское имя, — и нет причин удивляться ее потрясающему сходству с Персивалем. А это означает, что она только что потеряла отца, что и было причиной нервного возбуждения. Да и вольности, которые он бессознательно позволил себе с ее юным телом, должны были привести ее в ужас.

— Извини, что я был таким… буйным, — натянуто сказал он. — Но ты захватила меня врасплох, я подумал, что на меня напали.

В зеленых глазах он увидел откровенную насмешку.

— На вас напали? Не мои руки блуждали там, где им не положено быть.

— Я спал! — выпалил он. — Какого черта! Я не мог знать, где мои руки!

— Вот именно, — горячо подхватил Петро. — С чего бы он стал ласкать тебя, если думал, что ты — мальчик? Господин не интересуется мальчиками. А каждый знает, что…

— Я ее не ласкал, черт побери! Я спал и…

— Вы положили руку мне на грудь! Думаете, я наложница, не стану возражать? Я только попыталась уползти, а вы повели себя так, как будто я собиралась убить! Вам показалось мало унизить меня таким образом, вы еще стали меня раздевать!

— Я отобрал у тебя нож, чтобы ты меня не убила, а снял только шляпу — или как там называется это средневековое страшилище. — Он сунул ей в руки шерстяную шапку.

— Не важно как. Вы не имели права. Если бы у меня в семье были мужчины, они бы вас убили за оскорбление.

Она надела на голову шлем и подоткнула под него волосы. Вариан заметил, что у нее дрожат руки. Он ее здорово напугал. Бедное дитя, она подумала, что он собирался ее изнасиловать.

— Прошу прощения, — произнес он. — Когда я внезапно просыпаюсь, я не очень хорошо соображаю. Но ты обманула меня относительно своего пола. Естественно было вообразить нечто опасное: грабитель, убийца — откуда мне было знать?

— Вот именно, — поддержал его Петро. — Я тоже так подумал. Глупо, очень глупо, — упрекнул он, — девочка, а изображаешь из себя мальчика. Обманывать — грех.

— Как можно быть таким невежественным! — воскликнула она. — За мной охотится человек, он ищет рыжую девушку и дальше станет искать, когда поймет, что схватил моего кузена.

Быстрый переход