– Знаешь что, девочка? – хищно осклабился старший из братьев. Так и захотелось крикнуть, что я ему не девочка, но пришлось прикусить язык. Обострять конфликт – самое нелепое решение. – Мне надоело, что твой папочка уничтожает мой клан! – заявил он, бешено блеснув глазами. У меня внутри что то ёкнуло. Где то в глубине души я поняла, что этот самец уже вынес мне приговор. – Будет справедливо, если сегодня его любимая доченька не вернется домой! – они оба двинулись на меня. Эти два огромных волка приближались ко мне с такими грозными лицами, словно собирались свернуть мою шею.

Паника охватила сознание. Я не знала, куда бежать и как спастись, а еще не понимала, что они собираются со мной сделать. Нельзя причинять вред самкам! Эту аксиому мне и моим братьям внушали с детства. Каждый самец впитывает это с молоком матери. Я всегда думала, что, где бы я ни оказалась, мужчины не тронут меня. Это карается смертной казнью.

В тот момент, когда я ощутила грубое прикосновение к своему предплечью, мне показалось, сознание оторвалось от тела. Мышцы зажили своей жизнью. Рука взлетела вверх, ударив по наглой физиономии одного из братьев. Костяшки пальцев врезались в тугую челюсть. Я и сама не ожидала, что могу ударить с такой силой, но, похоже, тело решило бороться как можно сильнее.

– Ах ты, дрянь! – возмутился оборотень, от неожиданности отступив назад, зажимая руками место удара. Я даже не успела осознать собственную маленькую победу, ведь его брат не собирался просто так сдаваться. Его сильные пальцы обхватили мои запястья, крепко удерживая их в неподвижности. Что мне оставалось? Грозно и тяжело зарычав, я с силой пнула волка в бедро. Именно так учили меня братья: если блокированы руки, то бей ногами. Никогда не думала, что эти уроки самообороны пригодятся мне. Теперь жалею, что не тренировалась чаще.

К сожалению, мой удар не принес старшему из братьев существенного вреда. Он даже не ослабил хватку! Что я могу противопоставить его силе и злости? Парень сжал зубы и грубо встряхнул меня, да так, что шея в позвонке хрустнула. Все смазалось, на несколько секунд я потеряла ориентацию в пространстве. Не знаю, сыграли ли эти злосчастные секунды свою роль, был бы у меня шанс вырваться, если бы не они, но в следующую секунду второй брат схватил меня за плечи, вплотную прижав к своей груди.

Две пары сильных рук скрутили меня за какие то секунды. Я даже не пыталась сопротивляться, осознавая, что этим лишь разозлю оборотней еще сильнее. Крик застрял где то в горле. Они не церемонились, действуя грубо и жестко. Заломили руки за спину, больно сжимая их пальцами, словно у меня есть хоть какой то шанс вырваться.

– Ромыч будет рад такому подарку, – злорадно хохотнул младший из братьев. – Дочка того, кто отправил в могилу его отца. Ох, я готов все отдать за то, чтобы увидеть рожу твоего папочки, когда ты не приедешь домой ночевать! – издевался он.

Я ощутила, как мои руки начали связывать кожаным ремнем. Один из братьев снял его со своих брюк. Они затянули удавку туго, с болью сжав мои запястья. Я попыталась вывернуться, дернуться, чтобы отвоевать себе хотя бы крошечный кусочек свободы, но в ответ получила болезненный тычок в бок. Руки так и остались сведенными за спиной.

– Моя стая не простит этого, – из горла вырвался хрип. Я не узнавала собственный голос. Сердце бешено стучало в груди, во рту появился металлический привкус. Негодование затмевало собой страх, чувство оскорбленного достоинства оказалось сильнее испуга. Да как они посмели так поступить со мной?! Я единственная девушка за много столетий, в отношении которой приступили закон. – Если вы отпустите меня, я никому ничего не скажу! – пообещала я, уверенная, что так и поступлю, если они одумаются.