— Вы найдете во мне друга, — сказала она. — Оставайтесь здесь, сколько пожелаете. Мне так приятно видеть, что вы преданы своему больному мужу!

Это были счастливейшие дни в ее жизни, даже счастливее, чем медовый месяц. Ведь тогда ей пришлось многому научиться. А теперь она уже многое знает и умеет.

Шарлотта и Леопольд были счастливы в Клермонте. Они старались жить как можно проще. Шарлотта объезжала окрестности, интересовалась людьми и радовалась возможности улучшить жизнь своих бедных соседей. Она даже заходила в кухню и занималась приготовлением еды.

Но больше всего Шарлотте нравилось ухаживать за Леопольдом. Ее хлопоты забавляли его. Она сама прогревала его постельное белье.

— Иначе как я узнаю, хорошо ли его прогрели? — говорила Шарлотта. — Не забывайте, когда вы приехали в Англию, вас так мучил ревматизм!

Шарлотта собственноручно проверяла, достаточно ли теплую воду принесли Леопольду для ванны, и очень часто, когда он ездил со своими приближенными на охоту, Шарлотта сама готовила к их возвращению ужин. А еще ей очень нравилось причесывать ему волосы.

Разумеется, простую жизнь удавалось вести не всегда. К ним приезжали гости из Лондона, в том числе и регент.

— Но, — признавалась Шарлотта, — после всех этих церемоний я с еще большей радостью возвращаюсь к простой жизни.

А вскоре она стала еще счастливее, ибо снова обнаружила, что у нее будет ребенок.

— На сей раз, — заявил Леопольд, — мы должны позаботиться о том, чтобы все было хорошо.

И он предупреждающе поднял палец, а она схватила его и укусила — легонько, просто чтобы его немного шокировать и позабавить. Ведь сколько бы он ни пытался изменить ее, Шарлотта постоянно напоминала Лео, что она навсегда останется сорвиголовой, и ничего с этим не поделаешь.

Леопольд притворно вздохнул и пробормотал:

— Я так и думал.

Подчас Шарлотта не удерживалась от искушения и садилась за письмо Мерсер. В конце концов, это была многолетняя привычка, а Леопольд ведь не говорил, что ему не понравится, если она будет переписываться.

Бедняжка Мерсер, выйдя замуж за ужасного графа де Флохоля, разумеется, не могла наслаждаться таким блаженством.

— Этот брак для меня все. Это все мое счастье! — писала Шарлотта и радостно подписывалась «Шарлотта Кобургская».

КОНЕЦ

Все было готово.

«Вскоре, — подумала Шарлотта, — у меня родится ребенок».

Она надеялась, что это будет сын... сын для Англии. Но разве для нее на самом деле не все равно, мальчик у нее будет или девочка? Это же высшее счастье — иметь своего ребенка. Она, молодая принцесса, станет матерью...

— Я жду не дождусь этого дня, — сказала Шарлотта Леопольду.

— Имейте терпение! — предупредил он. Шарлотта в ответ громко расхохоталась.

— Ну как можно быть терпеливой в такой момент?

— Не только можно, но и нужно, — откликнулся муж. Милый Леопольд! Он, как всегда, прав.

Приданое младенца было сложено, надушено изысканными духами и лежало наготове в шкафу. Шарлотта порой перебирала крошечные вещички и укладывала их обратно. Сэр Ричард Крофт, известный акушер, должен был помогать доктору Бейли, одному из крупнейших врачей Англии.

Леопольд сказал, что он пригласит своего собственного медика, доктора Стокмара — на всякий случай, вдруг его помощь понадобится! Леопольд очень верил Стокмару, и Шарлотте он тоже нравился; в предыдущие месяцы она нередко с ним беседовала и была немало позабавлена тем, что он не одобряет ее бурной жизнерадостности. Строгие немецкие взгляды — которых придерживался и Леопольд, — требовали от женщины скромности, даже от принцессы.