— Спать пора, уснул бычок, лег в кроватку на бочок, — запел он, глядя, как бык корчится на земле.

А потом началось самое интересное.

Маринад дулся на весь белый свет, то есть наслаждался жизнью. Он ехал вдоль изгороди, мысленно прокручивая разговор с Джимом и Уиллой. Что он сказал, что Джим сказал, что сказала Уилла, что он ей ответил. Потом Маринад стал сочинять сокрушительную речь, которую произнесет перед Хэмом. Пусть знает, как Уилла ему нахамила, как угрожала его уволить.

Как бы не так!

Его взял на работу сам Джек Мэрси, и уволить его мог бы только Джек. А теперь Джек, упокой господь его душу, умер, так что извините.

Конечно, можно взять и хлопнуть дверью. Во-первых, участок земли уже присмотрен. Во-вторых, в боузменском банке лежат денежки, бегут проценты. Можно купить свое ранчо, развернуть его в крепкое хозяйство.

Любопытно будет посмотреть, как эта командирша станет обходиться без Маринада. Да они и до весны не протянут, обиженно думал он, и уж тем более — до конца года.

Может, забрать с собой и Джима Брюстера? Маринад уже не помнил, что с Джимом он тоже разругался. Характер у парня, конечно, поганый, но работать он умеет, ничего не скажешь.

А что? Купить землю на севере штата, начать разводить коров херфордской породы. Кстати, можно и Билли с собой прихватить — с ним веселее. Это будет настоящее ранчо, распалял себя Маринад. Никаких там кур, пшеницы, свиней, лошадей. Только коровы. Пресловутая диверсификация — дерьмо собачье. Единственная ошибка, которую совершил Джек Мэрси. Зачем он позволил индейцу разводить лошадей?

Не то чтобы Маринад имел что-то против Адама Вулфчайлда. Адам — мужик что надо, никого не трогает, свое дело знает. Но здесь дело принципа. Если девчонке дать волю, она индейца в компаньоны возьмет. И тогда, по глубокому убеждению Маринада, от ранчо останутся рожки да ножки.

Бабам место на кухне, а не на ранчо. Ишь, повадилась командовать! Уволит она его, как же! Маринад возмущенно хмыкнул и свернул налево — посмотреть, в каком состоянии там изгородь.

Буря собирается, рассеянно подумал он и вдруг увидел посреди дороги джип. Маринад довольно улыбнулся.

Если какая поломка, так у него с собой инструменты. В Монтане всякий скажет, что Маринад разбирается в моторах лучше, чем кто-либо другой.

Он притормозил и, сунув руки в карманы джинсов, приблизился к машине.

— Что, проблемы? — спросил он и тут же заткнулся. Посреди дороги лежал распотрошенный бык, а вокруг — целое море крови. Запашок был такой, что Маринада заколдобило. Он даже не сразу заметил мужчину, склонившегося над тушей.

— Что, снова? — Маринад наклонился. — Да что же тут такое происходит? Гляди-ка, только что прирезали.

Тут-то он и заметил в руках у мужчины нож, по которому стекала кровь. И еще он заметил, какой у мужчины взгляд.

— Так это ты? Но зачем? За каким хреном?

— Нравится мне это дело, — ответил мужчина и искоса взглянул на машину Маринада.

Потом сокрушенно пожал плечами и воткнул нож Маринаду прямо в мягкий живот.

— Никогда не убивал человека, — сообщил он, распарывая Маринада снизу вверх. — Ничего, интересно.

«В самом деле интересно», — подумал он, наблюдая, как у Маринада вылезают из орбит, а потом тускнеют глаза. Клинок не спеша подобрался к сердцу, тело Маринада обмякло, завалилось, и мужчина уселся на труп сверху.

Какие там быки? Детские игрушки. Тут дело поинтересней. Ведь у человека есть мозги, а корова — она и есть корова. Нож чмокнул, высунувшись из раны. Кошка — та и вообще ерунда. Конечно, она поумней коровы, но все-таки не человек.