|
Анна Ивановна – это зам. главврача диспансера, между нами – та еще ведьма, поэтому и врач, и моя сестра и не стали спрашивать, зачем эти книжки-справки ей понадобились. В начальственные дела, сами знаете, лучше не лезть, особенно если своих собственных хватает. Короче – работают они себе, и вдруг народ начинает то и дело без спросу заглядывать в кабинет и многозначительно так поглядывать на доктора. Некоторые даже подмигивают, а самые наглые интересуются, долго ли им еще ждать.
Врач, разумеется, советует всем дожидаться своей очереди и в кабинет не ломиться. Слово за слово и разгорается скандал… так что бы вы думали? Оказывается, что этот парень незадолго до появления в кабинете врача, прошелся вдоль очереди, тихонечко предлагая народу сделать дело без очереди и даже без осмотра. Триста рублей – и ты свободен! Представляете – многие клюнули. — А чего бы им не клюнуть – он же был в белом халате. Свой в доску, сотрудник. Да и сумма небольшая – три сотни. Собрал он, значит, деньги и медицинские книжки, на виду у всех зашел в кабинет, почти сразу же вышел из него с пустыми руками и исчез навсегда… — И много народу он облапошил? — поинтересовался Данилов. — Сестра сказала – человек тридцать, не меньше. А то и сорок. — Отличная афера, — оценил Данилов. — Тысяч десять – двенадцать за каких-то полчаса, и риска никакого. Никто же не побежит заявлять в милицию из-за трехсот рублей. Поорут себе в коридоре и успокоятся. — Так и было, доктор, — подтвердила Оксана. — Поорали и разошлись. Пора бы и нам по домам… На втором этаже было почти пусто – окулист и эндокринолог уже закончили прием, а невропатолог Маняка уехал «на адреса», то есть – к надомным пациентам. Небольшая очередь роилась около кабинета оториноларинголога Межевовой. — Ухогорлонос быстро принимает? — волновался розовощекий мужчина в кожаных брюках и свитере нежно-голубого цвета. — Быстро, быстро, — успокаивали его «постоянные клиенты». — Здесь, как на конвейере – раз-два и готово! Межевова и впрямь принимала быстро, тратя на каждого пациента в среднем по три – пять минут. Заглядывала «во все положенные отверстия», быстро диктовала сестре, что выписать, черкала на листочке рекомендации и отдавала их пациенту. Так куда быстрее, чем объяснять одно и то же по сто раз, попусту теряя время. На первом этаже набирал обороты скандал – сотрудница регистратуры в течение получаса не могла найти амбулаторную карту старика, чей пиджак был увешан медалями так плотно, что звенел при малейшем движении. — Я обегал все кабинеты, был у старшей сестры и у заведующей… Нигде нет моей карты! — И у меня ее нет! Я перерыла даже соседние участки! Ищите дома! — Что значит – дома?! У меня нет привычки держать карту дома! — Может, вы ее в другом месте забыли, а нас обвиняете! — Где же я мог, по вашему, забыть карту?! В магазине?! — В психдиспансере! — На что вы намекаете?! — Ни на что я не намекаю! Вы спросили, где вы могли забыть карту – я вам подсказываю… — Почему вы хамите?! Я пойду к главному врачу! — Скатертью дорога! Номер кабинета подсказать?! — Подскажите лучше вашу фамилию! — Федоткина моя фамилия! — Очень хорошо! — шумно отдуваясь, старик направился к лифту. Лет десять назад Данилов бы подумал нечто вроде: «Двадцать первый век на пороге, а тут карты, регистратура… Как будто нельзя компьютерную базу пациентов завести, а карты вообще упразднить». |
