– А я и не стремлюсь афишировать наши отношения. – Спокойно отвечаю я. – Если для его карьеры важно держать всё в тайне, пусть будет так. Тем более, что Барракуда тоже будет в бешенстве, если узнает о нашей связи.

Катя вздыхает.

– Тогда, хотя бы, пусть объяснит, что у него с этой Нелли.

– Я ему позвоню. – Обещаю я.

– Позвони лучше сразу его агенту. Или продюсеру. Или кому то из приближённых. – Подруга берёт меня за руку. – Позвони, пусть проведёт тебя к нему на съемки. – Она сжимает мою ладонь в своей. – Тем более, повод есть: ты должна взять у него новое интервью.

Эта подсказка оказывается как нельзя кстати.

– Хорошо.

Через пять с половиной часов я уже в другом городе: вышагиваю по широкому павильону, заставленному декорациями. Девушка ассистент, встретившая у входа, проводит меня через дебри коммуналок, общежитий, богатых залов – декорации сменяют одна другую, затем мы останавливаемся у одной из гримёрок.

– Там. – Указывает она, и её взгляд падает на часы. – У него ещё минут десять перед началом следующего этапа съёмок.

– Спасибо. – Киваю я и направляюсь к нужной двери.

– Да не за что. – Отвечает девица.

Я стучу в дверь, на которой криво приклеена бумажка с фамилией «Дубровский».

Он отзывается не сразу.

– Войдите. – Слышится после паузы.

– Никита, это я. – Говорю, протискиваясь в узкое помещение, заставленной мебелью, зеркалами и реквизитом.

– А а, ты… – Нахмуривается мужчина, закатывая рукава на рубашке.

Моё сердце затапливает нежностью. Едва заглядываю в его родные до боли светло синие глаза, вспоминаю все наши бурные ночи и все совместные ленивые завтраки.

– Я тебе звонила, но ты не отвечал. – Улыбаюсь я, не решаясь сделать шаг.

– Привет. – Он делает это за меня. Приближается, сгребает меня в свои объятья. Трётся колючей, едва начавшейся пробиваться щетиной о мою щеку и торопливо тычется губами в губы. – А я даже не знаю, где мой телефон. Суета, сама понимаешь! Съёмки!

– Конечно понимаю. – Улыбаюсь я.

Мой взгляд падает на смартфон, лежащий на туалетном столике рядом с его часами и кошельком, но я решаю промолчать – мало ли, чего не бывает в такой суматохе.

– Ты… чего примчалась? – Спрашивает Никита, выпуская меня из объятий.

– Мне нужно поговорить.

– Что? Машину мою разбила? – Усмехается он.

Но едва заметное напряжение выдают его застывшие уголки губ.

– Ты же знаешь, я в офис езжу на своей. – Напоминаю я.

«Никто не должен знать, что мы встречаемся».

– Да да. А что тогда?

– Я… видела снимок в газете. – Произношу эти слова, и моё сердце сжимает тоска. – Ты обнимал ту девушку… Нелли.

– Ах, это. – Его губы искривляет раздражённая усмешка.

– Это правда? Между вами… что то есть?

По моей спине пробегает холодок.

Никита делает два шага назад, берёт со стула галстук и нервно прилаживает к воротнику.

– Очень похоже на допрос. – Брезгливо говорит он.

Мне вдруг становится стыдно за то, что я потребовала объяснений.