-  У меня с собой, - отозвалась Илина. - Никуда я тебя не отпущу. Подхватишь еще другую… - несмело пошутила она. Болан примерил дефлоратор. Нехитрое устройство село на палец прочно и надежно.

    -  Лезвие тупое, - сказал он, порылся в хламе, разыскал оселок и начал править лезвие.

    -  Ну ты, муж, объелся груш, кончай по нервам пиликать. Мне же страшно. Точи, не точи, все равно больно будет. Предки вообще когтем вскрывали.

    Болан провел еще несколько раз оселком по лезвию и решил, что хватит. Илина тем временем сбросила с себя всю одежду, массировала и мяла полоску кожи в нижней части живота. Болан встал на колени рядом с ней, растянул кожу ладонями. Илина напрягла бедра. Ярко выступила покрасневшая полоска. Илина провела по ней авторучкой, намечая линию разреза. Концы отметила крестиками. Болан забрал у нее авторучку и поставил свои крестики, сократив разрез.

    -  Вот так! - веско сказал он.

    -  Как желаешь, любимый. Это все для тебя, - отозвалась девушка. Она подошла к кровати, стащила все, вплоть до тюфяка на пол, обнажив стальную сетку. Подумав, вернула на место подушку. Легла на сетку, просунув ступни между прутьев спинки кровати, крепко схватилась руками. Болан достал из шкафа несколько полотенец, хотел привязать руки и ноги, но девушка воспротивилась.

    -  Не надо. Я же не из свободных. Я уже в тебя втюрилась. Терпеть буду.

    -  Больно же будет.

    -  И так, и так больно. Как ты не поймешь?! Я сама все вытерпеть хочу. Режь скорей, а то я паниковать начну.

    Болан сел ей на ноги, примерился и провел первый разрез. Как оказалось, недостаточно глубоко. Тело Илины задрожало от страшной боли. Болан виновато взглянул девушке в глаза и чуть не забыл, где он и что делает. Вот она - тайна всех тайн! Импринтинг. Запечатление! Исказившиеся от боли милые черты и огромные, немигающие, в пол лица глаза.

    -  Я сейчас, ты потерпи, - забормотал он и резанул снова. На этот раз Илина не выдержала и закричала. Тупая природа не нашла ничего лучшего, как использовать болевую сигнальную систему для активации импринтинга. Сэкономила, сука!

    Болан провел третий раз. Открылся вход во влагалище, и кровь сразу смешалась со внутриутробной жидкостью. Болан ввел дефлоратор во влагалище и расширил проход. Проверил пальцем изнутри, что получилось, и расширил еще на несколько миллиметров. Илина билась и кричала непереставая. На руках, сжимающих спинку кровати, вздувались узлы мускулов. Кровь шла обильным потоком, промывая рану.

    -  Бол… Больно… - взмолилась Илина. Болан знал, что нужно делать, но было непривычно, стыдно и противно. Все же он заставил себя склониться и вылизать рану. Что бы ни говорили толстые и уважаемые в белых халатах, а кровотечение моментально прекратилось и боль прошла. То ли ферменты слюны так действовали, то ли психология, но народное средство не подвело. Илина задышала глубоко и ровно. Мышцы расслабились.

    -  Натура - дура! - убежденно произнесла девушка. - Если б с такой же силой, да не в болевой центр, а в центр удовольствия! Какой экстаз был бы!

    -  Радуйся тому, что имеешь, - философски заметил Болан. - Могло быть хуже.

    -  Теоретиков надо душить, - отозвалась Илина и показала, как это надо делать. Судя по ее жесту, душить теоретиков было легко и просто. - Куда уж хуже.

    -  А у зверьков? - не сдавался Болан. - Совмещенный санузел. Система размножения и, извините, нечистоты всякие в одном флаконе.

    -  Ты о рабстве читал?

    -  Ага! Где мой каменный топор?!

    -  Все перепутал.