— С помощью Дэвида. Мы хотели хоть чем-то помочь тебе.

Она сделала большой глоток чая.

— Как ты объяснил ему мое исчезновение? — Ей было стыдно за свое поведение. Подняла скандал, потом заперлась в комнате. Сейчас это казалось детской выходкой, а тогда она не могла контролировать себя.

— Я сказал, что ты перенапряглась и у тебя нервный срыв и поэтому маму надо оставить в покое.

— И он поверил?

— Я намекнул, что у тебя такой день, когда лучше не беспокоить. Мужчинам это непонятно, но зато они сразу перестают задавать вопросы.

Марни нахмурилась.

— Даже в такие дни у меня обычно не бывает припадков бешенства.

— Я призвал на помощь свой отцовский авторитет и попытался убедить его. Перед отъездом он хотел подняться к тебе в комнату и поблагодарить за подарок, но я сказал, что сейчас лучше этого не делать.

— Ты был прав, вчера вечером мне нужно было побыть одной.

Он протянул руку через стол и дотронулся до ее руки.

— Эта чертова машина.

— Не важно.

— Я скажу тебе правду. Если бы знал, то не стал бы дарить ему машину.

— Я не думала, что должна сказать тебе, какай подарок собиралась ему сделать.

— Клянусь, я подарил ему машину не для того, чтобы купить его любовь. Я даже думал, что ты порадуешься за него. — Он криво усмехнулся. — Хотел сделать ему необычный подарок.

— И я тоже, — воскликнула она, прижимая руки к груди.

— Понимаю и очень сожалею. Это было неудачное решение. Но пойми, он был с тобой всю свою жизнь, все пятнадцать дней рождения, а я был лишен этого. Может быть, и перегнул палку с этой машиной. Но не суди меня строго. Я не знаю, как нужно вести себя в таких ситуациях. Естественно, делаю ошибки. Будь снисходительна ко мне.

Марни чувствовала себя маленькой, виноватой, и ей хотелось спать. Она еле держала голову. Когда подняла слипающиеся глаза на Ло, то поймала его пристальный взгляд.

— Ты мне что-нибудь подсыпал?

— В чай.

— Наркотики?

— Нет. Лекарство, которое поможет тебе хорошенько выспаться.

— Ло! — Она собрала последние силы, однако у нее получилось что-то похожее на кошачье мяуканье. Он подошел к ней и взял на руки.

— Пора баиньки.

— Никогда не прощу тебе этого, — пробормотала Марни. — Неудивительно, что пользуешься успехом у женщин: ты их опаиваешь каким-то зельем.

— Только тех, кто ругается со мной. — Он поставил ее на пол около ванной. — Раздевайся.

— Это не обязательно.

— Обязательно, если не хочешь, чтобы я раздевал тебя.

Отстаивать собственное мнение, когда твой оппонент двоится в глазах, очень трудно. Она подчинилась и пошла в ванную.

— Халат за дверью. Я постелю постель.

Как во сне Марни сбросила одежду и надела большой мужской халат. Она завязала его спереди, два раза обмотав вокруг талии.

Когда вошла в спальню, Ло уже разобрал постель и взбивал подушки.

— Хорошая девочка. Залезай.

Марни легла, а он накрыл ее одеялом. Прижавшись к подушке, она закрыла глаза.

— Я не хочу умереть одинокой, несчастной, озлобленной женщиной, как моя мама. Ее жизнь огорчает меня даже больше, чем ее смерть.

— Я знаю. — Он пропустил через пальцы пряди ее мокрых волос. Они еще пахли шампунем.

— У меня больше нет семьи.

— Кроме Дэвида.

— Но я теряю его.