– Элен!

– Что еще, бога ради? Ну ответит «нет», и я не увижу его сегодня вечером. Ведь от того, что буду так сидеть сложа руки, он ко мне быстрее не приедет.

– Элен, он приедет в Филадельфию.

– А откуда я знаю, что это точно?

– Потому что мы с Адлером тоже едем. Обещаю тебе, он там будет.

– О’кей, – голос у Элен опять оживился. – Может, это и к лучшему. Ближайшие десять дней будут у меня адом кромешным. А после премьеры в Филадельфии закатят пышный банкет. Мы с Джино только отметим там по-быстрому, а потом сразу смоемся ко мне в люкс и трахнемся там. Ой, Анни, дай мне только затащить его в постель…

* * *

Вся неделя перед Днем старта, как Нили окрестила день премьеры в Нью-Хейвене, была сплошным и беспрерывным сумасшествием. В конторе шли бесчисленные истерические заседания по поводу постановки шоу Эда Холсона, то и дело приходили сценаристы. Элен звонила по несколько раз на дню, иногда просто поболтать, но чаще всего – пожаловаться на Джино. Он торчал в «Марокко» с Аделью три вечера подряд – их там видел модельер Элен. Как же тогда его финансовая сделка?

– Но, Элен… он же мог встретиться с нею только после одиннадцати. Возможно, они просто вместе выпили, и все.

– Чтобы быстренько выпить, я бы и сама с ним встретилась.

– Уверена, что он слишком высокого мнения о тебе, чтобы осмелиться предлагать тебе встречу вот так, наспех…

И вот посреди всей этой кутерьмы в полный рост встала фигура Аллена. Поскольку Элен временно перестала маячить между ними, в их отношениях восстановилась прежняя легкая непринужденность. Они сидели в «Аист-клубе», Анна небрежно помешивала деревянной палочкой у себя в шампанском, делая вид, что пригубливает его.

Внезапно Аллен спросил:

– Анна, сколько еще мы будем тянуть?

– Что ты имеешь в виду?

– Когда мы поженимся?

– Поженимся? – она повторила это слово совершенно бесцветным голосом.

– Ну, ведь это же было основной идеей.

– Но, Аллен… я думала, ты понимаешь. Я хочу сказать…

– Я сказал, что подожду. И я ждал. Целый месяц.

– Аллен, я не хочу выходить замуж.

В его глазах появилось странное выражение.

– Мне хотелось бы кое-что выяснить, – продолжал он. – Просто чтобы уяснить себе. Тебе неприятно замужество или… я сам?

– Ты же знаешь, что не неприятен мне. Я считаю тебя очень хорошим.

– О боже… – простонал он.

– Ну не могу же я сказать, что люблю тебя, если это не так, – жалобно сказала она.

– Скажи мне вот что. Любила ты вообще кого-нибудь?

– Нет, но…

– Ты считаешь, что способна вообще полюбить?

– Конечно!

– Но не меня?

Она опять помешала шампанское палочкой и, не в силах выдержать его взгляда, стала изучающе смотреть на поднимающиеся пузырьки.

– Анна, по-моему, ты боишься секса. На этот раз она посмотрела ему в глаза.

– Наверное, сейчас ты начнешь говорить, будто во мне что-то не проснулось… что ты все это изменишь.

– Именно так.

Она отпила шампанского, чтобы отвести глаза от его пытливого взгляда.

– Тебе, вероятно, уже говорили это раньше, – сказал он.

– Нет, я слышала такое в очень плохих фильмах.