– Элен… мы, Лайон и я… у нас обратный поезд в Нью-Йорк в двенадцать двадцать пять.

– Ты шутишь!

Анна молча покачала головой.

– Хочешь сказать, что не придешь на банкет?

– Элен, я завтра должна быть на работе.

– Вздор! Раз я сказала, что ты нужна мне здесь, то все решено. Это самая малость из того, что Генри может для меня сделать. Он уже уехал, так что ты остаешься. – И, обращаясь ко всем присутствующим в гримерной, она прокричала:

– Эй, народ, банкет в «Уорике»! Убирайтесь, мне нужно переодеться!

Раздались прощальные возгласы вперемешку с новыми поздравлениями.

Когда они остались одни, Элен попросила:

– Лайон, подожди в холле. Анна посидит здесь, пока я переодеваюсь.

Он посмотрел на свои часы.

– Нам уже пора идти, Анна, а то не успеем на последний приличный поезд.

– О черт! Генри даже не оставляет вас вместо себя? А сейчас мне скажут, что он подослал мне этого Джорджа Бэллоуза с совиной рожей. Я с ним еще поговорю! Кто же, черт побери, будет сопровождать меня на банкет?

– А почему Генри не остался? – спросила Анна.

– Потому что я сказала ему, что приезжает Джино, – рявкнула Элен. —Хочу услышать, наконец, в чем же дело. Что произошло, черт возьми?

Лайон опять глянул на часы.

– Я поймаю нам такси, Анна, – коротко улыбнувшись Элен, он вышел из гримерной.

– Совсем не дают побыть одной. – Элен села за туалетный столик и начала припудривать лицо.

– Элен, сегодняшнее представление было просто великолепно, – сказала Анна. – Очень жаль, что мне нужно ехать, но Лайон хочет успеть на этот поезд…

– Ну и пусть себе едет, ради бога. Тебе-то что?

Анна лихорадочно искала хоть какой-нибудь предлог.

– У меня не заказан номер в отеле.

– Ну и что? У меня двухместный люкс. Можешь пожить у меня.

– Но я приехала с Лайоном, – она тоскливо посмотрела на дверь.

У Элен расширились глаза.

– А-а, понятно, значит все еще флиртуешь с Лайоном. Боже, и ты, как все. Единственная девушка «на уровне», которую я приняла близко к сердцу, моя близкая подруга, и та бросает меня. Черт, вот так всегда у меня в жизни. Отдаешь себя всю… Всегда веришь людям… – По ее лицу заструились слезы. – Я верила в тебя, Анни… в свою единственную подругу. Но ты, как и все остальные, пинаешь меня в задницу, бросаешь меня в тот момент, когда я больше всего в тебе нуждаюсь. И вот я совсем одна на собственной премьере – без мужчины; единственная подруга – и та смывается…

– Элен, я действительно твоя подруга. Может быть, есть более поздний поезд. Дай мне поговорить с Лайоном…

– Нет, после двенадцати двадцати пяти только ночная пригородная электричка. – Элен начала промокать потекшую по щекам тушь. – Так хотелось верить, что хоть ты не такая, как все.

– Подожди, дай поговорить с Лайоном. – Она выбежала из гримерной.

Лайон уже остановил такси и ждал ее. Она бросилась к нему.

– Лайон, мы не можем оставить ее одну. Она так страдает.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Анна, Элен попросту не способна страдать.

– Ты не понимаешь ее. Она плакала. Она чувствует себя такой одинокой на своей премьере.

– Слезы у нее наворачиваются легко и быстро высыхают. Послушай, Анна, все эти элен лоусон современной эстрады сами же себе и создают свое собственное одиночество.

– Но мы не можем так поступить с нею.