В мое время они носили финские трикотажные костюмы.
– Что вам надо? – суровым голосом осведомилась одна из гарпий.
– Подскажите, где я могу найти Аню Кауфман?
– В лаборатории, – вежливо ответила другая служащая, сидевшая у окна, – спуститесь в подвал, комната три. Только скорей всего ее на месте нет. Аня не каждый день на службу ходит.
– А должна бы, как мы, от понедельника до пятницы тут париться за копейки, – недовольно протянула баба, перелистывавшая бумаги.
Я сбегала вниз, обнаружила на двери замок и вернулась обратно.
– Ну, что еще? – пробормотала инспекторша в неимоверно яркой зеленой кофте.
– Там закрыто.
– Вам же сказали, Кауфман ходит на службу два раза в неделю.
– А где она сейчас?
– Понятия не имею, дома небось.
– Булочки трескает, с маслом, – хихикнула самая молоденькая из них, – очень подходящая для Аньки диета.
– Не подскажете ее телефон? – попросила я.
– Права не имею, – отрезала та, что в зеленой кофте, – вы вообще кто такая?
Я оглядела убогое помещение, сердитых теток и, не успев подумать как следует, ляпнула:
– Разрешите представиться, баронесса Макмайер, приехала из Парижа.
Четыре пары глаз впились в меня, четыре челюсти упали на грудь. Я горько пожалела о сказанном, небось после подобного заявления бабы обозлятся и не захотят со мной общаться.
Первой пришла в себя молоденькая.
– По‑русски‑то вы как мы говорите, – недоверчиво протянула она, – я тоже могу английской королевой назваться.
Еще раз поругав себя за глупость, я выудила из сумочки паспорт гражданки Французской республики и положила его на ближайший стол. Женщина, сидящая за ним, схватила документ и растерянно прочитала:
– Дария Васильеф.
– Дарья Васильева, – поправила я ее, – в документе не указывается титул. Мой муж – барон Макмайер, а сама я эмигрантка, родилась, училась и работала в Москве, отсюда и безупречное владение русским.
– Катя, – растерянно представилась тетка.
– Везет же некоторым, – с завистью протянула зеленокофточная.
– А зачем вам Анька? – жадно спросила Катя.
– Лечу из Парижа в Токио, – я принялась лихо врать, – в Москве всего на один день, меня попросили Ане посылочку передать.
– Можете у нас оставить, – предложила самая молодая.
– С ума сошла! – возмутилась Катя. – Еще сопрет кто, а нам отвечать. Пишите Анькины координаты, она тут под боком живет, через дом от института, небось на диване сейчас валяется.
– Не каждому так повезет, – пробубнила зеленая кофта, – две секунды до работы! Небось поэтому и толстая такая.
Глава 4
Сев в машину, я набрала номер: занято. Потом, включив автодозвон, посмотрела в окно: над Москвой колыхалась жара. Все‑таки человек неблагодарное создание: если на улице мороз, он ноет и жалуется на холод, а стоит яркому солнышку взмыть над городом, как опять все недовольны, теперь нам жарко и душно. Кто ж виноват, что в нашем климате комфортных дней с температурой +25 градусов по Цельсию без дождя и ветра случается три, от силы четыре за год? Все остальное время либо холодно, либо жарко. Однако эта Аня просто удавилась на телефонном шнуре. Сколько можно болтать? Лично у меня терпение заканчивается на второй минуте. Хотя если вспомнить Машку, то разговор может затянуться и на три часа! Ладно, навещу Аню без предупреждения. Вон ее дом, буквально в одном шаге отсюда.
Когда госпожа Кауфман распахнула дверь, я невольно ойкнула. На пороге высился равносторонний квадрат: ширина примерно метр шестьдесят и высота такая же. |