– Я думал, ты уже не у дел?

Она его не слушала. Это рассердило Кальвино. Он стукнул по стойке ладонью; красный неоновый свет отскочил от его висков, покрытых каплями пота.

– Я не видела Джеффа с тех пор, как это случилось. – Ее голос дрожал, это было ужасное сухое дребезжание, задыхающееся и пронзительное.

В углу четверо пожилых фарангов пили пиво «Сингха» прямо из бутылок, их лица скрывала тень от клеток. Эти призрачные люди выглядели как жители Бангкока, пришедшие в бар, потому что им больше некуда было идти, и их желудки наполняло одиночество. Парни, чье нутро выела череда неудач, бесчестных поступков и полная унижений жизнь. Один лысеющий мужчина с потухшими глазами и безжизненными губами смотрел на проституток в глубоком, покорном молчании, в котором они, если бы внимательно прислушались, могли бы различить пронзительный вопль.

Полночь была временем кормления. Все в баре ждали, столпившись вокруг клеток. Хозяин бара прежде торговал лапшой с уличного прилавка возле отеля «Амбассадор». Его прозвали Быстрый Эдди, и он любил больших летучих мышей, длинноногих шлюх и пьяниц с деньгами. Летучие мыши питались мясом. Подав Вини второй двойной скотч, Быстрый Эдди сбросил белую простыню с тела фаранга, лежащего на стойке бара. «Что я за детектив?» – подумал Кальвино. Он уже бывал в баре и не увидел трупа в пяти футах от себя. Винсента прошиб пот. Он вытер ладони о брюки, потом поднял руку и потрогал свою пушку. Потом подошел к телу.

Это был Джефф Логан, канадец из Ванкувера. Раньше он работал инструктором по лыжам в Уистлере, пока не решил стать свободным фотожурналистом. У него было тело пловца, вьющиеся каштановые волосы, падающие на уши, аккуратно подстриженные усики и маникюр на руках. Джеффу было под тридцать. Он лежал обнаженный, не считая камеры «Пентакс» и пары объективов, покоящихся на его груди. Черные кожаные ремни свободно висели на шее. Ни единой царапины на теле, каждый волосок на своем месте.

Кальвино потряс тело. Бесполезно. По бледной, холодной коже он понял, что Джефф умер. Но он не мог удержаться, чтобы не попытаться разбудить его. В тот же момент нож Быстрого Эдди сверкнул в красном неоновом свете окровавленным серебром.

– Джефф, проснись, тебе надо уматывать отсюда, – прошептал Кальвино в ухо покойника.

Он попытался приподнять одно плечо. Оно было тяжелым, как тонна голубого льда. Один из пьяниц в углу зарыдал, закрыв лицо ладонями, и произнес:

– Он не знает, какой счет. Он не знает, что ты его прикончил.

– Мать твою, – вставил другой пьяница.

– Это ты его прикончил, – произнес один из фарангов из темноты. – Прикончил ради его денег.

С ладоней Кальвино капал пот, сердце билось неровно, всего раза в два или три быстрее обычного. Быстрый Эдди осмотрел клинок и начал резать тело на стойке.

– Я – Винсент Кальвино. Этот человек – мой клиент. Что здесь происходит, черт побери? Только тронь его, и я вышибу тебе мозги.

Он потянулся за своей пушкой, но его потная рука все время соскальзывала. Рванул кобуру. Но опоздал.

Нож Быстрого Эдди отрезал раздутый член Джеффа, одним движением открыл клетку и швырнул внутрь сырое мясо. Летучие мыши мгновенно бросились на него вниз и стали рвать когтями и зубами, пронзительно шипя и хлопая крыльями о стенки клетки. Быстрый Эдди улыбнулся и закрыл дверцу. Он не обращал внимания на Кальвино, который бросился к бару как сумасшедший и попытался схватить его руку с ножом. Он отбросил Винсента прочь, словно ребенка. Кальвино отлетел и упал на пол. Пока он поднялся на колени, Быстрый Эдди зашел сбоку, отхватил еще один кусок плоти с бедра Джеффа и поднял его, как листок с нотами, перед тем, как бросить летучим мышам. Глаза сидящего Кальвино оказались на уровне глаз девицы, которая согнулась пополам, вытаскивая угря из своей промежности; она перебирала его руками, словно моряк, взбирающийся по канату.