– Знаешь, что мне напоминает эта вонь?

– Нет.

Меня передёргивает от отвращения, когда мы подходим ближе к обрыву над озером.

– Гниющую плоть. Разлагающееся тело. И здесь высокая концентрация этой вони, потому что в этом озере много мёртвых тел. Такое чувство, что они очень долго разлагаются. Как будто озеро не даёт им распасться на кусочки, вроде бальзамирования.

– Словно оно питается живой плотью, – шепчу я. – Поглощает её.

– Порой я сомневался в твоих умственных способностях, Флорина, – раздаётся голос отца у меня за спиной. Боже мой, невероятно слышать его голос после стольких лет.

Я резко оборачиваюсь и вижу Русо. Он спокойно стоит в паре метров от нас. Он выглядит хорошо для воскресшего. Его волосы такие же длинные, как я запомнила. Глаза чёрные, как у дьявола. Кожа до сих пор облезает и не такая упругая, как раньше. В детстве он казался мне таким устрашающим, таким высоким и мощным. Сейчас… у него нет мускул, он слишком худой. Он не такой высокий, каким я его запомнила, чуть ниже Томаса ростом. И он не такой уж и мощный. Он умный, этого у него не отнять.

– Тебе никто не сказал, что двадцать первый век на дворе, и твой наряд… хм, выглядит смешно. – Я окидываю взглядом его удлинённый бархатный камзол чёрного цвета, обшитый золотом, и такой же кричащий роскошью и камнями кафтан. Боже, он даже в белых колютах и в чёртовых замшевых туфлях с золотыми пряжками.

– Жаль, что вы забыли наш парадный наряд, – хмыкает отец, поправляя пышное жабо под шеей.

– Ты похож на шута. Господи. Ты серьёзно, что ли, думаешь, что твой вид кого нибудь напугает? Ты же не опозорил Монтеану, гуляя в таком прикиде по улицам, да? – смеюсь я, издеваясь над ним.

Глаза отца вскипают от гнева. Я тоже знаю его болезненные точки.

– Флорина, лучше закрой рот, умнее будешь казаться, – цокает отец и делает шаг вперёд. Как по щелчку загораются яркие факелы вокруг нас. Коварная улыбка на сухих губах отца не предвещает ничего хорошо.

«Это же твоё умение, да?»

«Да».

– Итак, Томас, тебе не стыдно, оттого что ты решил предать того, кто любил тебя больше всех? – Отец переводит взгляд на Томаса, и его глаза начинают блестеть.

– Любил? Скорее, пользовался мной лучше всех. Ты никогда меня не любил. Ты бросил меня и…

– Не торопись, Томас. Меня заставили тебя бросить. Я же любил тебя. По настоящему любил, как своего сына, как своего любовника, как партнёра. Я любил тебя. Но меня опоили. Рома. Я встретился с ним в назначенном месте, и он сначала опоил меня, а затем, на меня напали. Стан и Радимил. Но Радимил уже поведал вам мою историю исчезновения. И ведь никто из вас меня не искал.

– Я думала, что ты умер в церкви, – вставляю я.

– Ты глупая. Поэтому я был удивлён, узнав, что ты выжила, да ещё и прибрала к рукам мой клан. С тобой я поговорю позже. Ты меня интересуешь в последнюю очередь. Ты ведь просто его шлюха. Томас никогда бы не предал меня ради тебя, Флорина. Никогда. Он просто обижен на меня. Томас любил обижаться, правда, мой мальчик? Ты всегда надувал губы, когда я мало времени уделял тебе. И ты снова так делаешь. Она ведь тебе совсем не интересна, Томас. Тебе нужен был я. Ты хотел отомстить мне, через мою дочь. Но я разочарую тебя, Томас, мне плевать на эту шлюху. Она просто работает на меня и будет продолжать делать это. Я думал использовать Гелу, но потом… потом она стала такой надоедливой. Ты был прав, Томас, мне следовало раньше избавиться от Гелы.