— Это его дочь. Он овдовел года три назад.

Эми вновь укорила себя за опрометчивость своих суждений. Между тем Энгстром, кажется, был не прочь поговорить, и она решила этим воспользоваться.

— Вы женаты? — спросила она.

— Да.

— И дети есть?

— Нет. — Под его усами мелькнула улыбка. — Не так часто бываю дома. — Улыбка исчезла. — Подумайте сами, — продолжал Энгстром. — В департаменте две машины. Это значит, что трое помощников должны работать по восемь часов. Трое других исполняют обязанности надзирателей в тюрьме, Айрин же, слава богу, обеспечивает работу офиса. Возможно, она не следит за своим языком, но дело знает.

— Кажется, здесь не так много правонарушений, — сказала Эми.

— По мне, сколько бы их ни было, это много. На мой взгляд, имея так мало людей, легче предотвращать преступления, чем потом раскрывать их, так что большую часть времени я высматриваю, где что происходит. Так сказать, провожу рекогносцировки. Вот как сегодня вечером, когда я услышал, что вы в клубе с Толстяком. — Он сухо кашлянул и быстро поправился: — То есть с мистером Ремсбахом.

— Не волнуйтесь, я знаю, как его здесь называют, — улыбнулась Эми. — И я в самом деле признательна вам за беспокойство.

Шериф Энгстром неопределенно хмыкнул.

— Это моя работа. И потом, это не просто беспокойство.

— Любопытство?

— Это тоже моя работа.

— И моя, — заметила Эми. — Но, боюсь, мы с вами оба разочарованы. Я не услышала от него ничего нового этим вечером.

Энгстром опустил стекло своей дверцы.

— Не слишком дует?

Эми покачала головой.

— Нет. По-моему, сегодня слегка похолодало.

— Что ж, о погоде мы поговорили, — сказал Энгстром. — А теперь скажите: кто такой демонолог?

— Что, простите?

— Демонолог — кто это?

Он снова удивил ее, и, безусловно, сделал это сознательно, но на сей раз она знала, что ответить.

— Специалист в сфере демонологии — области знания, которая изучает обычаи и суеверия, связанные с демонами и злыми духами.

Энгстром снова хмыкнул.

— Это я знаю. У нас в офисе есть толковый словарь. Я иногда заглядываю в него.

— Я тоже.

— Еще там говорится, что это религиозная доктрина. Вы верите в эту чушь?

— Нет, а вы?

Энгстром пожал плечами.

— Я всего лишь полицейский, — сказал он, — и надеялся, что хоть вы меня немного просветите. Разве Данстейбл ничего не говорил вам об этом?

— Нет. — Эми быстро взглянула на него. — Вы же допрашивали его. А что было после того, как я ушла днем?

— Я начал издалека и проверил те имена, которые вы мне назвали. Имена людей, видевших Данстейбла, когда он приходил к вам на квартиру. Они подтвердили ваши слова.

— И что потом?

— Я отпустил его.

— Вы, часом, не знаете, куда он направился? — спросила Эми.

— Не слишком ли вы любопытны? — Энгстром откашлялся. — Знаю. Когда Данстейбл уходил, со смены возвращался Джимми Онаджер, один из моих помощников. Сменив форму на штатский костюм, он взял по моей просьбе сверхурочные и дошел за Данстейблом до автовокзала. Оказывается, его багаж, бумажник, удостоверение личности — все там, в камере хранения.

Эми нахмурилась.

— Вы ведь обыскали его, когда взяли? Где же он спрятал ключ?

— Онаджер сказал, что ключ лежал сверху, на верхней ячейке.