С верхнего этажа раздался последний удар, самый громкий и глубокий, словно стоявшие там часы объявили: «Достаточно».

Стэнли открыл уши и вздохнул. Затем, словно ничего необычного не произошло, он поднял чемодан и пошёл дальше по лестнице, жестом пригласив Хелену и её отца следовать за ним.

– Так, – произнёс отец, крепко стискивая в руках чемоданчик с инструментами. Щёки у часовщика пылали, глаза горели лихорадочным огнём.

Хелене был знаком этот взгляд – он часто блуждал на лице родителя, когда девочка возвращалась из школы домой в часовую мастерскую, где отец работал вместе с двумя товарищами. «Посмотри, Хелена, какая филигранная работа, – говорил он, склоняясь над золотым брегетом или над изысканными дорожными часами. – Взгляни на этот фарфоровый циферблат, изящные стрелки, тонкие пружины. И ведь кто-то же изобрёл такой чудесный механизм!» Хелена обычно улыбалась и ждала, когда отец закончит свою восторженную речь, стараясь припомнить, когда он в последний раз с таким же восхищением говорил о ней.

На этаже под самой крышей вправо и влево от маленькой лестничной площадки тянулись коридоры. Здесь было темнее, окна меньше, стены выкрашены, а не оклеены обоями, деревянный плинтус обшарпан.

– Комнаты мистера Уэскотта слева по коридору, – сообщил Стэнли. – Ваши будут справа.

– Мистер Уэскотт спит в людской? – удивился отец.

Стэнли пожал плечами:

– Все остальные комнаты занимают часы.

– Неужели абсолютно все?! – в изумлении распахнула глаза Хелена.

– Все до единой, – с тяжёлым вздохом подтвердил Стэнли.

Окно на площадке было открыто, и порыв свежего воздуха пробрался Хелене под воротник. Звук, похожий на шелест трепещущей на ветру бумаги, пощекотал ей уши. Стэнли и отец, кажется, не расслышали его – увлеченно беседуя о распорядке дня и ведении хозяйства, они уже шагали по правому коридору. Хелена бросила взгляд в том направлении, откуда исходил шорох. У входа в противоположный коридор развевался прикреплённый к стене чуть выше человеческого роста листок.

Какой-то рисунок. Хелена поставила клетку с Орбитом на пол, шмыгнула в ту сторону и, встав на цыпочки, взглянула на рисунок. Линии, углы, крылья. Это был подробный карандашный набросок летательного аппарата. Девочка провела пальцем по краям крыльев, вспомнив фотографию аэроплана братьев Райт , которую видела в «Лондонском вестнике». Рисунок изображал почти такую же машину.

Тут из-за спины Хелены протянулась тонкая рука и сорвала листок со стены. Кнопка упала на пол. Стэнли, прищурившись, посмотрел на рисунок, потом аккуратно сложил его втрое и сунул в карман пиджака.

– Извините, – слегка покраснев, сказала Хелена. – Я увидела его на стене и заинтересовалась…

– Любопытство не порок, – мягко произнёс Стэнли.

Хелена растерянно похлопала глазами. Что он имеет в виду?

Стэнли вытащил заляпанный чернильными пятнами платок и вытер лоб.

– Я и правда очень рад, что вы с отцом решили поселиться здесь. – Он повернулся и пошёл прочь, но остановился и оглянулся: – Если увидишь ещё какие-то прикреплённые к стене рисунки, пожалуйста, сообщи мне.

Хелена вспомнила запрет Кэтрин обсуждать происходящее в доме. Должна ли она выполнить просьбу Стэнли? Голова у девочки чуть закружилась. Новый дом. Сонмище часов с боем. Рисунки на стенах. Она вдруг почувствовала невесомость, словно поднималась в летающем аппарате, отправляясь в путешествие к неизведанному, и это ей ничуть не понравилось.

Глава 4

Вопросы

Пока они с отцом осматривали новое жилище, в голове Хелены носились мысли.