Наступило утро. Небо было безоблачно и ясно.

— Ура! — закричали, проснувшись, мальчики. — Дождя не будет!

В десять часов их позвали завтракать. Завтрак был ранний, обед же решили сделать в лесу. За завтраком дали печеный картофель с маслом и с селедками. Картофель съели очень быстро, потому что это было одно из любимых кушаний «рыцарей», а селедок съесть не успели: оставшиеся на тарелке селедки исчезли неведомо куда. Искали их и не нашли. Искали под столом, под стульями, под скамейками, даже под подушками в спальне и нигде не могли отыскать. Вместе с другими искал и Витик, карман у которого оттопыривался как-то странно в это утро. От самого Витика пахло чем-то очень похожим на запах селедки. Но пансионерам и в голову не пришло доискиваться причины странного запаха, потому что все торопились со сборами на пикник. Сам Карл Карлович ужасно волновался, приготовляя удочки и собирая все нужное для рыбной ловли. Суета шла необычайная.

Только два мальчика не суетитесь и с завистью смотрели на общую суматоху. Эти мальчики были Гога и Никс.

Ровно в двенадцать часов к крыльцу подъехала долгуша — длинный узкий экипаж с сиденьями на обе стороны. Долгуша была очень вместительна, места в ней было вдоволь. Александр Васильевич с племянницами, m-r Шарль, Кар-Кар и десять мальчиков уселись на ней. Кому не хватило места в долгуше, тех усадили в телегу к Авдотье и Степанычу, которые ехали с провизией и самоваром позади долгуши. Другой служитель, Мартын, остался приготовлять обед двум наказанным пансионерам.

Мальчики с шумом разместились по своим местам. Долгуша и телега тронулись. Пансионеры закричали «ура!» и подбросили фуражки в воздух. Судя по началу, пикник обещал быть превеселым.

Долгуша с грохотом катилась, не умолкая ни на минуту. Ей вторила скрипом телега. Авдотья с глупым видом сидела впереди, нежно сжимая в своих объятьях самовар. При каждом повороте она кричала во весь голос от испуга:

— Батюшки, перевернемся! Родимые, смертушка пришла!

Мальчики хохотали.

Но телеге не суждено было перевернуться; она благополучно добралась до леса.

Что за прелесть был лес в эту раннюю осеннюю пору! Листья чуть подернулись золотом, заалели, словно вспыхнули румянцем. Тут и там застенчиво выглядывали из-под сухой травы красные, желтые, белые и коричневые шапочки грибов. Вблизи шумело озеро. Голубое, чуть подернутое рябью, точно огромная рыба с серебряною чешуею, оно было прекрасно и величаво.

При виде озера Карл Карлович точно ожил, торопливо собрал свои удочки, ведерко с червями, сетку для улова и направился к берегу.

— Карл Карлович, и я с вами! — неожиданно вызвался Витик.

— Но ты будешь там шалить? — подозрительно покосился на него немец.

— О, нет, я буду удить! — самым серьезным образом произнес Витик.

И старый гувернер с маленьким шалуном отправились на берег.

Авдотья, переставшая бояться телеги с той минуты, как очутилась на земле, решительно заявила, что ей нужен костер для варки обеда.

— Это уже дело мальчиков! Мальчики, разложите костер Авдотье! — крикнул директор «рыцарям», которые уже успели разбрестись по лесу.

— Костер! Костер, рыцари! — закричал Алек, находившийся ближе всех к г-ну Макарову, и первый, схватив несколько больших сучьев, валявшихся во мху, потащил их к тому месту, которое, по его мнению, оказывалось самым подходящим для костра.

— Ах, что ты делаешь, Алек?! Ты можешь себе занозить твою нежную ручку.