– Ах, Настя… – Хозяйка рассеянно помахала рукой перед носом, разгоняя сигаретный дым. – С ней всё хорошо. Завтра мою дочь выпишут из больницы, – сухо пояснила она.

Я вышел из кабинета в недоумении. Как можно так самоотверженно и преданно любить одного ребёнка, при этом оставаясь равнодушным к другому? Вот уж кого следовало бы потаскать по врачам-психиатрам, так это Муму…

Вечером позвонил дед.

Этого звонка я боялся больше всего. Сазона и Беду связывали очень тёплые отношения. Объяснить деду, почему я расстался с женой, было почти невозможно, учитывая, что он неважно слышал даже в слуховом аппарате.

– Сынку! – рявкнул Сазон. – Позови Элку, у меня для неё телефонограмма.

– Почему ты не позвонишь ей на мобильный? – проорал я, чтобы дед услышал меня с первого раза.

– Потому что я хочу позвонить тебе! – гаркнул дед.

– Чтобы поговорить с Элкой?

– Не поговорить, а передать телефонограмму! Что-то ты отупел, сынку! Позови Элку!

– Её нет.

– Она в ванной?

– Не знаю.

– Ты ещё и охренел, сынку. Как ты можешь не знать, в ванной твоя жена, или нет?!

– Мы с ней разошлись.

В трубке повисло молчание.

– Вы с ней – что?! Разгулялись не на шутку?! Набухались до чёртиков? Элка лежит под столом и – ни бе, ни ме, ни кукареку?

– Разошлись, дед, это значит не набухались, а решили пожить отдельно.

– Решили пожить отдельно, – задумчиво повторил дед. – От кого отдельно, сынку?!

– Друг от друга!

– Зачем?!

Отвечать на этот вопрос можно было бесконечно долго, но смысла в этом не было никакого. Неожиданно Сазон выдвинул свою версию:

– Она изменила, что ли, тебе, тюфяку?

– Нет, это я, тюфяк, изменил ей, – брякнул я.

– С кем?

– Вряд ли ты знаешь эту блондинку.

– Ты не мог изменить Элке. Она тебе могла, а ты нет!

– Это ещё почему? – оскорбился я.

– Потому что, таких как ты много, а таких как Элка больше нет! Она же полный шухер! Атас! После неё любая другая баба – просто резиновое изделие со штрихкодом Китая!

– Ну, ты, дед, загнул! – удивился я образному мышлению Сазона, которым он никогда не страдал.

– Позови Элку!

– Мы разбежались, дед, я не шучу.

– А что мне делать с телефонограммой?

– Попробуй позвонить Беде.

– Я звонил, у неё отключён телефон.

– Тогда передай свою телефонограмму мне, я тебе тоже вроде как не чужой.

– Тогда слушай. Мы разошлись с Кармен.

– Вот те на! – От неожиданности я сел прямо на пол.

Кармен – молодая жена Сазона, была преданной, мягкой, любящей, заботливой и хозяйственной женщиной. В ней, правда, бурлили иногда испанские крови, и она запросто могла приревновать деда к Дженнифер Лопес или ещё какой-нибудь шоу-звезде, мелькающей на телеэкране в полуголом виде, но предположить, что Кармен выкинет какой-нибудь фортель в семейной жизни, было просто невозможно.

– В смысле вы набухались? – рискнул предположить я.

– Нет, в смысле решили пожить отдельно, – отрезал дед.

– Друг от друга?

– Нет, блин, от кошки Мурки!

– Она тебе, старому пню, изменила?

– Нет, это я, старый пень, изменил ей…

– С кем?!

– Вряд ли ты знаешь эту брюнетку.

– Вот и поговорили, – вздохнул я. – А как же дочка?

– А что дочка?! – заорал дед.