Сэр Николас еле успел скомандовать им:

— Назад, бродяги!

Они с большой неохотой остановились. За эти две недели утомительного ожидания команда «Отважного» истосковалась по сражениям, и теперь, когда нашелся повод для драки, моряки возликовали. Нужно хорошенько проучить этих нахалов, досадивших командиру «Отважного»!

— Как, ни одного удара, сэр? — укоризненно спросил боцман.

Сэр Николас уже находился среди своей заупрямившейся команды.

— Назад, собаки! Живо в лодку! — Он стал наносить им удары шпагой плашмя. — Черт подери, я вас всех закую в кандалы, если вы сейчас же не сядете в лодку! — весело ругался Бовалле.

Послышался смех, и все дружно направились к морю. Кинжалы спрятались в ножны. Доминика услышала, как грубый голос произнес рядом с ней:

— Хо-хо! Командир снова с нами! Я иду в шлюпку.

Моряки сели в шлюпку. Хотя их разочаровал мирный финал, они знали, как опасно не подчиниться приказу командира. Его неблагодарность по отношению к верной команде, спасшей его, обрадовала их: значит, Бешеный Ник ни капли не изменился! Раздалось громкое «ура!».

Отряд солдат торопливо спускался по крутому склону. Высоко подняв Доминику, сэр Николас последним вброд подошел к шлюпке.

Команда увидела даму и еще раз крикнула «ура!». К ней потянулось много рук, и больше всех старался мастер Хик, которому она когда-то залепила хорошую оплеуху. Доминика нетвердо держалась на ногах, опираясь одной рукой о плечо, обтянутое бумазеей, вторая рука утонула в огромной лапе.

Сэр Николас забрался в шлюпку и на прощанье помахал Испании.

— Вперед! — скомандовал он, и длинные весла окунулись в воду.

Они медленно отчалили, фонари на суше все удалялись, а последние звуки, долетавшие с испанского берега, замирали вдали.

Доминика, сидевшая на корме, вложила свою ладонь в руку Бовалле. Он посмотрел на нее и улыбнулся, сверкнув зубами.

— Теперь мы в безопасности, любимая.

Она кивнула и радостно вздохнула. Позади нее, у румпеля, застенчиво заговорил молодой Данджерфилд:

— Добро пожаловать на борт, сеньорита, мы рады вас приветствовать.

Девушка улыбнулась ему, но от усталости не смогла вымолвить ни слова. Шлюпка неслась по темной воде, и вот уже перед ними вырос высокий корпус «Отважного». Они услышали взволнованные голоса и увидели свет фонаря, свисавшего с борта.

— Все в порядке? Привезли командира? — нетерпеливо закричал шкипер.

Команда издала приветственный клич — насколько хватило сил, так как они изрядно устали, — и с борта «Отважного» прозвучал торжествующий вопль.

Доминику на руках понесли по трапу.

— Добро пожаловать, моя невеста! — шепнул ей на ухо Бовалле, ставя ее на палубу.

Вокруг них толпились моряки, расспрашивая и поздравляя. Слышались слова благодарности Господу, их перебивали возгласы: «А я что говорил?» — по-видимому обращенные к тем, кто сомневался в способности сэра Николаса одурачить всю Испанию.

Бовалле вместе с Доминикой пробирался сквозь взволнованную толпу, на ходу отпуская шуточки. Доминика увидела перед собой небольшого скромного господина, которого сэр Николас похлопал по плечу.

— Храни вас Бог, мастер Кэппер! — сказал он. — У меня для вас есть работа, как я и обещал.

— Сэр Николас, — ответил скромный господин, крепко пожимая ему руку, — я считаю ваше спасение одним из чудес, явленных Богом, и знамением этим испанским папистам! Чем могу быть вам полезен?

— Вы можете нас обвенчать, мастер священник, — ответил сэр Николас Бовалле.