Что ж, видно, придётся начинать всё сначала. Прошлого не вернёшь, так что пусть оно себе уходит, как вчерашний сон. Только каким он всё — таки был замечательным! И ведь кажется, он и сейчас совсем рядом, только оглянись! Но нет, нельзя. Нельзя ни оглядываться, ни смотреть, ни забыть. Как, бывает, приснится вода под лунным светом, в котором нет ни тепла, ни радости… Нет, негоже человеку днём и ночью грезить тем, о чём тоскует его душа! Ой, Господи, дай мне силы и благослови меня по Своей благой воле. На кого мне полагаться, как не на Тебя? Ты один мне и отец, и мать, и дед, и все остальные, ведь это Ты дал мне всех, кто у меня есть!

Нет, надо начинать всё заново, с этой самой минуты! Вот поднимусь с этого камня и пойду вперёд, как младший сын из старых сказок, чтобы искать и найти свою судьбу. Посмотрим, что попадётся на пути! Мир лежит передо мною, как большая книга, и что там будет на следующей странице, не узнаешь, пока эту до конца не прочтёшь. Помню, даже когда был маленький и только учился читать, никогда в книжках вперёд не заглядывал. Нет, однажды всё — таки заглянул — эх, как же мне потом было стыдно! Как будто в замочную скважину тайком подсмотрел! Тоже, кстати, было дело: один раз и в скважину подглядывал! Слава Богу, мама меня тогда так хворостиной отстегала, что я сразу понял, что худое сотворил. Итак, будь что будет! Что бы ни случилось, я знаю, из Чьей это будет руки, и потому приму с радостью и благодарностью. Ведь мама как говорит? Главная беда в том, что люди никак не хотят позволить Господу поступать по — Своему, так что Ему приходится делать Своё дело им наперекор, — ну а им, понятно, не нравится!»

С такими мыслями, Донал встал и приготовился радостно принять всё, что уже и так спешило ему навстречу. Глуп тот человек, который позволяет жизни мелькать мимо него живыми картинками. Но не менее глуп и тот, кто собственными руками отчаянно пытается остановить её и изменить чередующиеся образы. Улучшить он ничего не может, а может лишь исказить, сломать их стройный ход или даже вовсе погубить их, и потом ему не раз предстоит встретиться с их ужасными тенями и испытать горькое раскаяние.

Когда Донал оглянулся вокруг, он заметил, что в его мир уже начала возвращаться прежняя таинственная прелесть, на краткое время исчезнувшая для него с лица земли. Нет, былая красота и радость ещё не вернулись к нему в полной силе, но он как будто почувствовал наступление ещё одного рассвета, обещающего ему новое творение, новую прелесть, новую жизнь. И поворачиваясь лицом к иным горизонтам, Донал не отрекался от прошлого, а принимал то новое, что посылал ему Господь. Наверное, ему ещё не раз будет грустно, но оплакивать несостоявшуюся мечту значило бы вести себя так, как будто его несправедливо обидели, — а это, в лучшем случае, всего лишь слабость и глупость! Он встретит новую жизнь лицом к лицу и станет таким, каким Господу будет угодно его сделать.

Запахи, доносившиеся до него с пустоши, с близлежащих садов и полей, теперь казались ему ещё более душистыми, свежими и вольными; не иначе, они прилетели вместе с ветром, чтобы утешить его! Донал вздохнул, но тут же отвернулся от собственного вздоха, обратился к Богу и нашёл в Нём новую отраду и отцовскую ласку. Ветерок вился вокруг него, словно изо всех сил хотел чем — нибудь ему удружить. Река переливалась мелкой рябью и сверкала, как будто знала что — то удивительное и важное, но ещё не открывшееся людям.

Творение радуется своим тайнам, ибо все настоящие тайны — это истины, которым предстоит раскрыться и родиться на свет. На далёком горизонте небо и земля встречались, как старые друзья, никогда не расстающиеся, но каждый день обновляющие своё вечное товарищество. Мир радовался вместе с ангелами, но на этот раз не о раскаявшемся грешнике, а о человеке, шагнувшем с земной долины в иные, высшие пределы, на ещё более высокую, лучшую ступень жизни.