Теперь перед ними действительно было божество. Черный огромный живот, синяя шея, увешанная бусами из человеческих голов, восемь огромных рук, держащих разное оружие. Заунывная молитва из уст цыган теперь не походила на спасительную. Бог мог сейчас подавить их, как тараканов. Мог, но что-то его сдерживало. Стрелы молний взрезали черную гладь неба над терриконом. Ветер вновь срывался, грозя перерасти в бурю. О победе людей над Древним теперь не намекало ничего.

Мертвецы, окружавшие живых, потянулись к великану. Только теперь они не были похожи на людей, на мертвых людей. Теперь от людского в них не осталось ничего. Кто-то походил на змею, кто-то на насекомое, но в одном у них не было отличия — они хотели объединиться со своим языческим богом. Они заползали по ногам-столбам и скрывались в немногочисленных одеждах исполина. Наташа была уверена, что голова каждого из мертвецов в результате окажется бусиной в украшении божества.

Последним пошел Баро. Он просто прекратил молитву и, не оборачиваясь на живых, шагнул к Богу. У цыгана не выросло дополнительных рук, не вытянулось тело и не приплюснулась голова. Он единственный остался самим собой. Когда цыган скрылся в складках одежд Рудры, ворожея замолчала и, обессиленная, упала на колени. Божество посмотрело на них сверху вниз. Наташа даже увидела, что каждая голова-бусина смотрит на них. Не очень-то это походило на победу. Рудра задрал голову и взметнул руки к небу. Рев разразился на всю округу. Несколько молний угодили в вершину террикона, и все стихло. Девушки даже не увидели, куда делось божество. Они только зажмурились, оберегая глаза от вспышек, а когда посмотрели вновь — перед ними был только заваленный вход в шахту.

Старуха все еще сидела на земле. Наташа и Олеся подбежали к ней и помогли встать.

Нарушить тишину решила Наташа, когда они уже подошли к дому.

— Мы победили?

Ее это волновало больше всего. Наплевать, куда делся Рудра и полчище мертвецов. Главное, смогут ли они дальше жить…

— Да, но есть кое-что еще.

Цыганка показала на их дом. На крыльцо вышел Алексей Страхов, за ним женщина, потом парень, мальчик и девочка. Люди были в окнах. В одном из них Наташа увидела Костю, свекра и Фариду. Они прощались. Каждый помахал им рукой. Сначала вспыхнули их пальцы. Словно спички. Но призраки махали руками, будто не замечая огня. Потом вспыхнули одежды, волосы, кожа, шторы, мебель и стены. Наташа и Олеся заплакали. Когда огонь поглотил все здание, старуха взяла их за руки и повела в сторону от дома, от террикона, к городу.

— Теперь все. Они ушли.

Эпилог

Кот сидел на заборе и смотрел вслед уходящим людям. За забором пылал дом. Это происходило регулярно. Таковы правила, и поменять их не мог даже Рудра.

Кот спрыгнул в высокую траву и снова посмотрел на уцелевших. В этот раз их осталось больше. Всему виной слепая — ей каким-то образом удалось уговорить Рудру. Но Они были всегда. И до богов, и тем более до людей.

Кот найдет себе новую семью. Он вовремя понял, что люди любят животных. Он был и собакой, и кроликом, и котом. И Борисом, и Бармалеем, и Максиком. И никто из людей никогда не додумывался, что Они приходят в нем.

Кот зашипел, выгнулся; шерсть отделилась лоскутами, обнажая кровавые раны. Раны вздулись гнойными волдырями, которые лопнули, и из образовавшихся язв начали лезть наросты с жесткой щетиной. Через несколько секунд на шести сегментированных лапах висела окровавленная тварь, отдаленно напоминающая кота. Так привычней. Они так чувствовали себя лучше.

Тварь качнулась к дороге, в сторону людей, но остановилась. Не сейчас. Сгоревший дом когда-нибудь отстроят вновь. И в него въедут люди… Главное, подождать.

Они умели ждать…