Теоретически Рафик был татарином, но уже пятое поколение, начиная от далекого предка приехавшего в Москву еще до революции и работавшего дворником его семейство проживало в городе и из татарских слов он знал только про кутак и еще парочку столь же эмоциональных выражений, употребляя их исключительно когда надо было послать очередного деда в правильном направлении. Русский для этого подходил больше, но почему то он посылал именно на татарском. Где находится мечеть, он знал точно так же, как я знал, где находится церковь. То есть мог указать дорогу, но внутри ни разу не был. Короче, нормальный парень при родителях инженерах с остатками советского воспитания.

Потом мы вместе попали в одну часть и так и корешились почти два года, вставая грудью на защиту демократических ценностей на границе Грузии и Чечни, пока наш БТР не подорвали местные джигиты. Дело было вполне житейское, не смотря на полный мир, провозглашаемый по телевизору. Я отделался легким испугом, улетев в ближайшие кусты, двоих размазало насмерть, а Рафику размозжило обе ступни, да так, что одна висела только на коже. Проблема была в том, что связи не было и неизвестно еще как поведут себя аборигены при виде нас. Район был не сильно спокойный. Почти сутки я тащил его на себе и вытащил, вот только отрезали ему обе ноги почти до колен.

Через несколько месяцев я дембельнулся и зашел его проведать. Изрядно поддатый он сообщил, что собирается к эльфам в гости. Отговаривать было глупо, тем более что, похоже, пил он без просыпу и хорошо еще не допер перейти на наркотики. Остаться в двадцать лет без ног на мизерной пенсии и не понятно, что делать и как жить дальше. А еще через полгода он ушел с восьмилетним сроком. Тогда я впервые и стал выяснять, чем это пахнет, не подозревая, что еще через пару лет самому понадобиться.

— Есть такой, ампутация нижних конечностей, — сообщила эльфка через несколько минут. — Мина. Срок восемь лет. Живой и вполне устроенный. Очень похоже что возвращаться он не собирается даже после конца срока. Ага, ага. А вот здесь… Ты, где служил в армии?

Я назвал.

— Вот видишь, а ты еще спрашиваешь, почему так много вопросов. Назвал он тебя в анкете в числе ближайших друзей. Так что хоть уверенность существует, что вы сходу друг друга резать не начнете. Мало ли по каким причинам разыскиваешь, может девчонку не поделили. Шучу. Не бери в голову.

Ладно, — обещать тебе ничего не могу, но ты все равно по тому же адресу отправляешься. Так что ему передадут про старого приятеля. Сам должен понимать, люди меняются со временем, может он и не горит желанием с тобой общаться.

— Спасибо.

— Да не за что, — отмахнулась она. — Можешь даже позвонить его родителям и сказать что с Рафиком все в порядке. Хитростью выманил данные у глупой секретарши. Официально мы никогда ничего не сообщаем, но если погибает, всегда выплачиваем компенсацию наследникам, указанным в контракте. Так что пока извещение не пришло из банка — жив. Но родителям будет приятно узнать, что он в порядке, тем более что его компенсация не касается. Он за ноги отрабатывает.

Все, — развела она руками. — Можешь идти, раньше сядешь — раньше выйдешь…

Глава 2

Прибытие

Три десятка мужчин и женщин разного возраста от пятидесяти до двадцати, торопливо шагали один за другим в черную мембрану. Каждый тащил на себе вещи. Кто чемодан, а кто баулы мечта челночника.