- Ты хочешь сказать, что он робот?

- Нет, если под этим подразумевать провода, шестеренки и печатные схемы. "Голем" - это уже ближе. Игли - имитация жизни. - Стар добавила: - В некотором смысле эта форма жизненной силы лучше обычной, поскольку нет способа - во всяком случае я его не знаю - чтобы его убить. Но эта жизненная сила и хуже, так как Игли очень глуп и плохо сбалансирован. У него очень высокое мнение о себе и нет здравого смысла. Руфо играет на этом в настоящую минуту, подготавливая его для тебя и стараясь разозлить до такой степени, чтобы он вообще перестал соображать.

- Вот как! Господи! Не забыть бы мне поблагодарить Руфо за это. Большущее ему спасибо. Принцесса, так что же все-таки я должен сделать?

Она всплеснула руками, как будто это само собой разумелось.

- Когда ты будешь готов, я отключу защиту и ты его убьешь.

- Но ты же только что сказала... - Я замолчал. Когда расформировали французский Иностранный Легион, то для нас - романтиков - почти не осталось приятных легких заданий. С этим наверняка легко справился бы Умбопа. И разумеется, Конан. Или Хок Карей. Да еще Дон Кихот, поскольку этот Игли был ростом почти с ветряную мельницу. - Ладно, Принцесса, давай начинать. А можно мне хотя бы поплевать на ладони? Или тут и это запрещено?

Она улыбнулась, но ямочки на щеках не появились, и ответила очень серьезно:

- Милорд Оскар, мы все поплюем на ладони. Руфо и я будем сражаться с тобой бок о бок. Мы или победим... или умрем.

Мы пошли и присоединились к Руфо. Тот показывал Игли ослиные уши и вопил:

- А кто твой родитель, Игли?! Мать твоя - мусорная корзина, а вот кто твой отец? Нет, вы только гляньте на него! У него пупка нет! А-а-а!

Игли ответствовал:

- А твоя мать лает на прохожих, а у сестры - желтый билет! - Однако отвечал он, как мне показалось, без особого энтузиазма. Было очевидно, что замечание насчет пупка попало в цель - пупка у него действительно не было. Что, вообще-то, для такой образины вполне естественно.

Все сказанное выше передает реплики с обеих сторон далеко не точно, за исключением разве что ремарки о пупке. Мне бы очень хотелось привести весь разговор в оригинале, так как в невианском языке оскорбления - высокое искусство, по меньшей мере, равное поэзии. Фактически, вершиной литературного мастерства является обращение к врагу (публичное), облеченное в труднейшую поэтическую форму, например в виде секстины, где каждое слово источает жгучий яд.

Руфо издевательски закудахтал:

- Сделай себе пупок, Игли. Ткни пальцем в брюхо, вот тебе и пупок! Тебя выкинули под дождь, и ты сбежал. Тебя же просто не успели доделать, Игли! Ты зовешь эту хреновину носом?

Руфо продолжал в сторону на английском:

- Каким ты хочешь его получить, босс? Зажаренным или чуть сыроватым?

- Позабавься с ним еще немножко, пока я подумаю. По-английски он не понимает?

- Ни крошки!

- Ладно. Как близко я могу к нему подойти, чтобы он меня не сграбастал?

- Как угодно близко, пока работает защита. Но, босс, послушайте, мне не следует давать вам советы, однако, когда мы ввяжемся в драку, не давайте ему хватать себя за мягкие места.

- Постараюсь.

- Будьте осторожны. - Руфо отвернулся от меня и заорал: - А-а-а! Игли ковыряет в носу и жрет козявок! - И мне: - Она отличный доктор, одна из лучших, но тем не менее, будьте осторожны.

- Хорошо. - Я остановился совсем рядом с невидимым барьером и стал присматриваться к Игли. Он окинул меня злобным взглядом и свирепо зарычал, а я в ответ показал ему нос и обложил его на сочном крепком жаргоне Бронкса<Район Нью-Йорка.>. Ветер дул в мою сторону, и было ясно, что Игли ни разу не мылся за последние 30-40 лет. От него воняло хуже, чем от туалета в тюряге.

Это подало мне мысль:

- Стар, а этот херувимчик умеет плавать?

- Честно говоря, не знаю, - удивилась она.