- О, Боже! - Руфо перевел своего скакуна на большую скорость и умчался.

Арс Лонга бросила на меня через плечо вопросительный взгляд и продолжала идти прежним аллюром.

Руфо поравнялся со Стар. Они остановились, чуть не доехав до дома, где нас ждал ланч, и ждали, когда я к ним присоединюсь. Лицо Стар было непроницаемо. Руфо же выглядел очень смущенным.

Стар приказала:

- Руфо, иди и попроси приготовить нам завтрак. Потом принесешь его сюда. Я хочу поговорить с милордом наедине.

- Слушаюсь, миледи! - Он исчез почти мгновенно.

Тем же невыразительным тоном Стар спросила меня:

- Милорд Герой, это правда? То, что доложил мне ваш слуга?

- Я не знаю, что он вам доложил.

- Относительно вашей неспособности... вашей мнимой неспособности... прошлой ночью.

- Не понимаю, что вы имеете в виду, говоря о неспособности. Если вы хотите знать, что я делал после банкета, то я спал один. Точка.

Она перевела дух, но выражение ее лица осталось неизменным.

- Я хотела услышать это из твоих уст. Чтобы не быть несправедливой. И тут лицо ее выразило такое бешенство, какого я никогда не видел. Низким, почти бесцветным голосом она начала меня разделывать под орех. - Ах ты, Герой! Жалкий безмозглый олух! Невежа, путаник, нескладеха, толстолобый идиот!

- Замолчи!

- Нет, это ты замолчи, я с тобой еще не покончила! Ты оскорбил трех ни в чем неповинных женщин! Ты унизил верного старого друга!

- Заткнись!!!

Мой голос раскатился громом. Я гремел, не давая ей опомниться:

- Никогда не смей со мной так разговаривать, Стар. Никогда!

- Но...

- Попридержи-ка язык, уж больно ты его распустила! Ты не имеешь права так говорить со мной! И ни одни баба в мире такого права никогда не получит! Ты будешь всегда - запомни - всегда обращаться ко мне вежливо и почтительно! Еще одно грубое слово и я выдеру тебя так, что слезами изойдешь!

- Только посмей!

- А ну, убери руку с эфеса или я отберу у тебя шпагу, спущу штаны и тут же на дороге отлуплю тебя твоей же шпажонкой. До тех пор, пока твой зад не станет алым и ты не начнешь просить прощения. Стар, я не дерусь с женщинами, но гадких детей наказываю. С дамами я обращаюсь как с дамами, с испорченным отродьем - как с испорченным отродьем. Стар, ты можешь быть королевой Великобритании или императрицей Галактики в одном лице, но еще одно дерзкое слово - и я стащу с тебя штанишки и уж недельку тебе придется полежать на животе. Поняла?

- Я поняла, милорд, - тихонько ответила Стар.

- А кроме того, я увольняюсь с должности Героя. Я не собираюсь вторично выслушивать такие речи и не желаю работать на человека, который хотя бы раз обошелся со мной подобным образом. - Я вздохнул, поняв, что снова потерял свои капральские нашивки. Но я всегда чувствовал себя без них свободнее и проще.

- Да, милорд. - Я еле разбирал ее слова. Мне показалось, что мы с ней снова там - в Ницце. Но меня это не тронуло.

- Хорошо, тогда больше не о чем говорить.

- Да, милорд. - Она тихо добавила: - Но можно мне объяснить, почему я так говорила?

- Нет.

- Хорошо, милорд.

Наступило долгое молчание, длившееся вплоть до возвращения Руфо. Он остановился, не подходя к нам, чтобы не слышать, о чем мы говорим. Я жестом велел ему подойти.

Мы ели молча, причем я почти не ел - уж больно пиво было хорошее. Руфо попытался завести светскую беседу насчет какого-то своего очередного дядюшки, но эта история не вызвала бы улыбки даже в Бостоне.

После ланча Стар повернула своего скакуна в обратную сторону - этих лошадей трудно разворачивать, в боевых условиях это приходится делать, ведя их в поводу.

- Миледи? - обратился к ней Руфо.

- Я возвращаюсь к Доралю, - ответила бесстрастно Стар.

- Миледи! Пожалуйста, не надо!

- Милый Руфо, - ответила она нежно и печально.