- Босс, если он движется - стреляйте, - вмешался Руфо. - Если оно говорит - режьте ему глотку. Таким путем вы уничтожите немало иллюзий. Особая программа действий вам не нужна: вот они - мы, а вот они - прочие. Стало быть, сомневаешься - убивай. И не надо зря напрягаться.

- Не напрягаться, значит! О'кей, волноваться будем, когда доберемся. А посему - кончай разговоры.

- Да, милорд муж, - поддержала Стар, - будет лучше, если мы несколько часов поспим.

Что-то в ее голосе было новое. Я взглянул на нее, какие-то легкие изменения обнаружились и во внешнем облике. Она казалась меньше, мягче, более женственной и слабой, чем та амазонка, которая лишь два часа назад палила из лука в зверюгу, в сотни раз превосходившую ее по весу.

- Отличная мысль, - проговорил я неторопливо и огляделся. Пока Стар рисовала чертеж Башни, Руфо упаковал все, что мы оставляли здесь, и теперь я это заметил - положил одну спальную подстилку у одной стены, а две других рядышком - у другой, самой дальней.

Я задал свой вопрос без слов, показав взглядом на Руфо и пожав плечами с видом "А что потом?"

Ее ответный взгляд не сказал мне ни "да", ни "нет". Вместо этого она приказала:

- Руфо, иди спать и дай ноге отдых. Ляг на живот или носом в стену.

Впервые Руфо показал, что не одобряет наших действий. Он ответил резко, но не на то, что Стар сказала, а на то, что подразумевалось.

- Подглядывать я не нанимался!

Стар сказала так тихо, что я едва разбирал слова:

- Извини его, милорд муж. Он стар, у него свои слабости. Когда он ляжет, я погашу свет.

- Стар, любимая, - шепнул в ответ я, - все это никак не соответствует моим представлениям о медовом месяце.

- Ты так хочешь, милорд, мой возлюбленный? - заглянула она мне в глаза.

- Да. По рецепту медового месяца полагается кувшин вина и ломоть хлеба, но там ничего не говорится о дуэньях мужского полу. Я очень сожалею.

Она положила свою легкую руку мне на грудь и опять посмотрела в лицо.

- Я очень рада, милорд.

- Рада? - Не понимаю, зачем ей понадобилось так говорить?

- Да. Нам обоим нужен сон. Из-за завтрашнего дня. Эта сильная рука, привыкшая держать шпагу, дарует нам еще много ночей и рассветов.

Я сразу почувствовал себя лучше и улыбнулся ей.

- О'кей, Принцесса. Только сомневаюсь, что засну.

- Ах, конечно, заснешь.

- Побьемся об заклад?

- Выслушай меня, милорд, мой любимый. Завтра, после того, как ты победишь... мы сразу же отправимся ко мне, домой. Никаких отсрочек, никаких неприятностей. Я очень хочу, чтобы ты выучил язык моей страны и не чувствовал себя там чужаком. Я хочу, чтобы моя страна стала твоим домом и немедленно. Пусть мой муж приготовится ко сну, ляжет на спину и позволит дать ему урок языка. Ты заснешь, ты же знаешь, что заснешь.

- Что ж, отличная мысль. Но тебе же сон нужен еще больше, чем мне.

- Прошу прощения, милорд, но это не так. Четыре часа сна сделают мой шаг снова пружинистым, а на устах вновь заиграет улыбка.

- Ладно!

Через пять минут я уже вытянулся на подстилке, глядя в самые дивные в мире глаза и слушая любимый голос, мягко выговаривавший слова на чуждом для меня языке.

14

Руфо тронул меня за плечо.

- Завтрак готов, босс. - Он сунул мне в одну руку сандвич, в другую кружку пива. - Хватит для драки, а ланч уже упакован. Я приготовил вам чистую одежду и оружие... помогу одеться, как только вы поедите. - Он был уже одет и подпоясан ремнем.

Я зевнул, откусил кусок сандвича (анчоусы, ветчина и майонез с чем-то, отдаленно похожим на помидоры или латук) и осмотрелся. Место рядом со мной пустовало, но, судя по всему, Стар только что встала. Она еще не оделась. Стояла на коленях в центре зала и рисовала на полу какой-то узор.

- Доброе утро, болтушка, - сказал я. - Опять пентаграмма?

- Ммм.