– Я не боюсь, – выдохнула она, повинуясь лёгкому нажиму, и повернула голову к нему. – Рил…

Больше Эрми ничего не успела сказать, терронец мягко, но решительно накрыл её рот своим. Ощущения взметнулись ворохом обжигающих искр, опалили изнутри, рассыпались по телу сверкающими звёздочками. Язык Тенрила ласково прошёлся по приоткрытым губам королевы и уверенно скользнул внутрь, не встретив сопротивления. Эрмеара не почувствовала, как в волнении вцепилась в руку принца, обнимавшую её. Маленькая государыня наслаждалась неожиданно сильными, яркими эмоциями, что дарил поцелуй. Она потянулась к Рилу, отвечая, сначала не очень уверенно, словно опасаясь дать волю чувствам, но очень скоро забылась, и нежность переплавилась в страсть, томительную и тягучую, как золотистый мёд. Узкая ладонь Эрмеары скользнула на шею Ровиду, пальчики запутались в тёмных прядях, перебирая, наслаждаясь их неожиданной мягкостью. Принц отпустил её подбородок и обнял крепче, поцелуй затягивался, отнимая у королевы дыхание и наполняя тело негой, от которой ноги уже просто не держали…

Время остановилось. Эрмеара не знала, сколько они так простояли, наслаждаясь друг другом и этой вдруг появившейся тонкой ниточкой доверия. Тенрил больше не сдерживался, а королева не пыталась казаться взрослее, чем есть на самом деле. Осторожные, лёгкие поглаживания плеч, рук, шеи рождали волны дрожи от макушки до пяток. И хотя кроме невозможно длинного, упоительно сладкого поцелуя и этих деликатных ласк Тенрил ничего не позволял себе – Эрмеара подозревала, что просто боялся спугнуть, и от этого предположения хотелось самым неприличным образом захихикать, но отрываться от его губ тоже не хотелось, – ей уже стало жарко и неудобно в платье. Перед глазами плавали цветные звёздочки, голова немного кружилась, и Эрми уже забыла, как совсем недавно говорила Дану, что не хочет заходить слишком далеко…

Последний раз приласкав горевшие от поцелуя губы королевы, Тенрил медленно отстранился, и девушка с неохотой вынырнула из восхитительного омута чудесных ощущений. Несколько секунд принц смотрел на невесту, его пальцы словно в рассеянности гладили её лицо, а Эрмеара улыбалась и отвечала взглядом из-под ресниц, удивляясь, как раньше могла думать, что этот человек ей не подходит. Рил вдруг отпустил разомлевшую Эрми, но тут же ухватил за руку и потянул к изящной скамеечке с мягкими подушками на сиденье. Юная государыня с готовностью позволила усадить себя на колени и прижалась к принцу, обвив руками шею и прислонившись виском к его плечу. Всё вокруг дышало романтикой: рассеянный свет фонариков выхватывал из темноты цветущий куст ночной сирени с метёлками густо-синего цвета и свечки молодых кипарисов, вдохновенно и громко пели сверчки, перемигивались на бархатно-чёрном небе хрустальные искорки звёзд. Эрмеара зажмурилась, впитывая в себя эти ощущения, с наслаждением вдыхая свежий воздух, напоенный ароматами цветов. И совсем не холодно в тонком платье, потому что сильные и тёплые руки бережно обнимают, и так уютно сидеть в их кольце…

– Я думала, ты слишком взрослый для меня, – пробормотала королева, испытывая настоятельную потребность выговориться. – И что придётся вести себя сдержанно, если выйду за тебя замуж. А я на крыше люблю ночью сидеть, и на звёзды смотреть, и иногда в парк выхожу, босиком по траве погулять, и… – Она запнулась и почувствовала, как щёки обжёг румянец, но храбро продолжила, только зажмурилась крепче: – И подушками кидаться… – Голос упал до шёпота, словно Эрми говорила о чём-то ужасно неприличном.

Тенрил тихо рассмеялся, крепче прижав её к себе, и легонько чмокнул в светлую макушку. От нежности, охватившей к маленькой правительнице, сердце застряло в горле, и пришлось несколько раз сглотнуть, проталкивая плотный воздух в лёгкие.