Конан вспомнил слова Мордерми о том, что городской люд выступит на стороне повстанцев.

    - Значит, Сантиддио...

    - Нет, не он, - ответил Мордерми, - Каллидиос.

    - Что может этот нюхатель лотоса?

    - Ты видел это собственными глазами, - в тоне Мордерми звучали укоризненные нотки. - Сандокадзи подтвердила его слова. Последняя Гвардия!

    - Каменные дьяволы, которые охраняют кости своего короля на дне моря?

    - Теперь уже нет. Каллидиос вывел их наружу.

    - Как может этот ренегат командовать демонами?

    - Конан, - заметил Мордерми, - если бы я это знал, мне не нужен был бы Каллидиос.

    - Значит ты позволил этому сумасшедшему лжецу обмануть себя?

    - Смотри, - ответил Мордерми.

    Конан обернулся.

    За баррикадой что-то происходило. Что именно, Конан не видел: мешала сама баррикада, густой дым и плохое освещение. Но Конану бросилась в глаза резкая перемена в поведении нападающих. Раньше в их криках слышалось ликование, предвкушение скорой победы, теперь же в них слышался страх, ужас. Прибывшее подкрепление не могло внести столь кардинального перелома в решение исхода сражения.

    Между тем, битва затихала. Обе противоборствующие стороны чувствовали надвигающуюся лавину ледяного ужаса. Люди, охваченные пылом борьбы, застывали на месте, мечи, занесенные для удара, так и не опускались на головы жертв. Казалось, воздух неожиданно превратился в лед, заморозив все живое. Конан, который видел, как люди, дравшиеся на крепостных стенах не прекращали борьбы даже в падении, не мог поверить своим глазам. Какая-то магическая сила набросила волшебное покрывало на поле боя, склонив чашу весов в пользу повстанцев. Конан поклялся про себя не возвращаться в Кордаву, не утопив Каллидиоса.

    Внезапно раздались крики.

    Солдаты, штурмовавшие укрепление, остановились, чтобы понять, что происходит у них за спиной. То, что они увидели, заставило их издать дикий вопль ужаса. Пути к отступлению были закрыты.

    Последняя Гвардия вступила на Эйл Стрит.

    Солдаты Корста ринулись обратно на штурм баррикады, стремясь укрыться за ней от страшных воинов, в которых не было ничего человеческого. Они лезли на баррикаду в слепой панике. Опытные солдаты, сохранявшие самообладание в самых жестоких схватках, карабкались прямо на мечи и топоры повстанцев, не соображая, что происходит вокруг.

    Конан с отвращением отвернулся от этой кровавой бойни. Убивать врага, который от страха потерял способность сопротивляться, - это недостойно киммерийского воина.

    - Останови их, - обратился он к Мордерми.

    Главарь шайки неверно истолковал его мысли.

    - Не волнуйся. Каллидиос может управлять ими.

    - Я не о том. Прекрати эту резню. Дай уцелевшим возможность скрыться.

    - Мне нужна победа, - пожал плечами Мордерми. - И потом мои люди достаточно настрадались от Риманендо.

    Конан пробормотал ругательство, но спорить но стал. Королевских солдат почти уже не осталось. На Эйл Стрит раздавался только тяжелый звук каменных ног. Из темноты показались первые блестящие черные шеренги Последней Гвардии.

    Они остановились перед баррикадой в ожидании дальнейших команд. Восторженные вопли повстанцев, праздновавших победу, разом стихли, когда они узрели своих, демонического вида, союзников. Волна страха пробежала по их рядам.

    Мордерми взял инициативу на себя.