Они так и не поняли, как Инзио позвал филина.

    На следующий вечер Конан в задумчивости точил свою шпагу. Вдруг из темноты вынырнул волк и направился к Сантиддио. Первой мыслью Конана было, что зверь ручной, иначе он не подошел бы так спокойно к человеку. Волк сверкнул своими желтыми глазами в его сторону, и киммериец сразу понял, что ошибся. 3а спиной послышался крик Инзио и звук запираемой двери. На массивной шее волка был одет ремень, к которому прикреплено письмо.

    Сантиддио сперва прочел его про себя, затем вслух для Конана.

    - Брат мой, я дала обет никогда не покидать святую рощу. Если тебе нужно меня видеть, мой посланец проводит тебя. Но помни, в этом месте старые боги не просто миф. Советую тебе вернуться в мир, из которого ты пришел. Дестандази.

    - Ну, что будем делать? - спросил Сантиддио, дочитав письмо. - Пойдем за ручным волком моей сестры?

    - Пойдем, - ответил Конан. - Только этот волк дикий.

    Они быстро собрались и отправились в темный лес. По мере их продвижения темнота продолжала сгущаться, и они уже не видели тропы, по которой шли, - если только эта тропа существовала под черными кронами вековых деревьев. Сантиддио держал руку на спине волка, доверив животному вести их в неведомое. Конан сжимал рукоять шпаги и напряженно вслушивался в шум леса. Он знал, что ночью они могли не опасаться нападения Пиктов, но спокойнее от этого он себя не чувствовал.

    Они находились в середине леса, настолько древнего, что он помнил, как предки Конана прятались в скальных пещерах и открывали для себя тайну добывания огня. Территория Пиктов представляла собой безбрежный океан лесов и гор, который не пересек еще ни один белый человек. Даже Дикие Пикты не решались далеко углубляться в лесную страну. Они потеряли ориентировку и счет времени, пока пробирались меж огромных стволов, ступая по мягкому мху, заглушавшему шум их шагов. Присутствие дикого проводника придавало им сходство с проклятыми душами грешников, направляющихся в Ад.

    "В этом месте старые боги не просто миф", - предупреждала их Дестандази. Действительно, пробираясь через этот первобытный лес, Конан ощутил, что эти деревья так же стары, как и камни, лежавшие у их подножья. Это было жуткое ощущение встречи смертного с вечностью.

    Внезапно Конан ощутил могучий прилив радости: далеко впереди, между деревьями, забрезжил слабый свет.

    Это была небольшая поляна, но после изнурительного перехода она показалась путникам настоящим островком жизни, полным света. На поляне в ожидании их стояла женщина. Конан окинул ее внимательным взглядом.

    Во время путешествия он постоянно думал, как выглядит третья Эсанти. Со слов Мордерми и Сандокадзи, он представлял себе девушку типа ее сестры, но более худую и слегка помешанную. Но Дестандази, стоявшая на поляне, не походила на созданный им образ.

    В ней было что-то и от Сандокадзи и от Сантиддио. Она была высокого роста, не худая и не полная. Ее смуглое лицо и блестящие глаза напоминали Сандокадзи, но темные зрачки были слишком большими. Тот же округлый подбородок и прямой нос, но жесткая складка у рта, в то время как Сандокадзи всегда насмешливо улыбалась. Плечи прямые, почти мужские, грудь маленькая, крепкая, бедра тонкие в отличие от роскошных форм Сандокадзи. По фигуре Дестандази казалась несколько моложе сестры, но лицо ее выглядело намного старше. Черные волосы волнами сбегали по груди, закрывая ее всю почти до самых пят. На ней был какой-то темно-зеленый балахон, доходивший ей до колен и стянутый на талии алым шнуром.