На лестнице снова послышались шаги. На этот раз человек был не один. Ключ повернулся в замке. Конан ждал со шпагой в руке.

    Дверь, которую Конан заложил тяжелой доской, дернулась, но не поддалась. Снаружи снова нажали, сначала осторожно, затем со всей силы. Дверь выдержала. Она была сколочена из крепких дубовых досок и могла выдержать удар тарана.

    - Откройте дверь и выходите, - послышался голос Каллидиоса. - Если вы подчинитесь, вам не причинят вреда. Я уважаю смелых людей. Вам дадут мешок золота и позволят беспрепятственно выехать из Зингары.

    Стигиец решил начать с подкупа. Не дождавшись ответа, он заговорил другим тоном:

    - Ну что ж, вы пожалеете об этом.

    Убедившись, что двери ничего не угрожает, Конан принялся помогать Дестандази в ее поисках. Правда, нельзя было упускать из виду и парапет: враги могли воспользоваться их способом и подняться по веревке.

    - Любой из этой падали может быть Калениусом, - выругался Конан. - Но его тело должно быть здесь. Иначе Каллидиос не старался бы выкурить нас из своей берлоги. Колдуну пора браться за свое черное ремесло - Последняя Гвардия уже должна быть готова к отражению штурма.

    В нетерпении Конан схватил один из гробов и вытряхнул его содержимое на пол. Затем он принялся за каменный саркофаг. Тяжелая крышка долго не хотела поддаваться, но вскоре соскользнула в сторону, открыв взору киммерийца гниющие останки. Конан сорвал обрывки материи с первой попавшейся под руку мумии и заглянул в безжизненное лицо.

    3а дверью было тихо. Очевидно, нападавшие отправились за топорами или ломами. Конан продолжал поиски, не упуская из виду дверь. Изредка его чуткий слух улавливал слабый звук, похожий на царапание, и больше ничего. Это беспокоило варвара: Каллидиос был хитер.

    Внезапно комнату наполнил ужасный голос, в котором отдаленно угадывались интонации стигийца:

    - Калениус! Встань и исполни мою волю!

    Груда костей на полу зашевелилась, и из-под нее поднялся обнаженный человек. Он походил на спящего, поднятого с постели, если бы не ледяной холод, которым веяло от его движений. Король Калениус, чей облик не изменился за много тысячелетий, смотрел на них пустыми глазами, в которых горел мрачный огонь, придавая мертвому лицу видимость жизни.

    - Калениус! - завывал за дверью некромант, - Пусть воины, охраняющие нижний вход в башню, поднимутся сюда, сломают дверь и уничтожат пришельцев.

    Мертвый король не издал ни звука, но до Конана тут же донеслись тяжелые шаги каменных ног, поднимающихся по ступеням лестницы.

    - Торопись, Дестандази, - хмуро проворчал он.

    Девушка стояла спиной к киммерийцу и смотрела на мертвого короля.

    - Следи за дверью, - сказала она повелительным тоном, - и ради своей жизни, не оборачивайся. Только избранные могут быть посвящены в тайны Джеббал Саг. Для остальных они представляют смертельную опасность!

    Конан отвернулся. При этом он краем глаза успел заметить, как Дестандази стала чертить в воздухе какие-то знаки. Голубое пламя горело на кончиках ее пальцев. Конан поспешно отвел глаза, и жрица забытого бога затянула песню на неизвестном языке, пробуждавшем какие-то смутные воспоминания.

    Сильный удар потряс дверь. Конан стиснул в руке бесполезную шпагу. От второго удара вылетели толстые железные скобы, затрещали доски.

    - Так... много... сил... - выдавила из себя Дестандази. - Надо... еще... попытаться...

    От града ударов нечеловеческой силы со стен осыпались камни.